Дея испустила вздох, больше похожий на стон, и прогнулась, прижимаясь к Девону всем телом.

Девон склонился к её уху и, поймав зубами раковину, легонько прикусил, вырывая новый стон.

— Шутишь, — сказал он.

— Нет! — выдохнула Дея, прогибаясь ещё сильней. Ладони её крепко стиснули спину Девона, силясь ещё ближе прижать его к себе.

Девон отстранился на секунду и вгляделся ей в глаза, а потом молча подхватил подмышки — так, что Дея коротко вскрикнула от неожиданности — и втащил ученицу в дверной проём, а затем уронил на скамью, на которой спал.

На секунду Дею всё–таки охватила паника, когда высокая фигура Девона заслонила ей солнечный свет, но затем Девон двумя быстрыми движениями стянул с себя пояс и сбросил на пол балахон, и Дея замерла, любуясь на его стройный, будто ствол тиса силуэт.

— Я люблю тебя… — прошептала она и протянула руку, чтобы коснуться груди Девона. Это было по–другому, не так, как когда Дея купала его, и от одного осознания возможностей, которые теперь открылись ей, у Деи в животе разгорелось пламя. Она приподнялась на локтях, и, воспользовавшись этим, Девон тут же приподнял её за бёдра, высвобождая тунику, и, так же легко развязав второй пояс, вытряхнул из балахона.

— Я хочу видеть тебя, — сказал он негромко, когда Дея, уже обнажённая, мотая растрёпанной головой, по новой попыталась устроиться на лежанке. Сделать этого она не успела, потому что Девон наклонился и принялся целовать её — сначала в губы, затем спустился ниже и, покусывая шею, спустился на грудь. Поймал сосок и втянул между губ, заставляя Дею застонать.

Девон подхватил колени Деи и развёл в стороны — резко, как и в прошлый раз, так что у той перехватило дыхание, но сказать или сделать Дея не успела ничего. Девон спустился ниже — запечатлел последний поцелуй на животе ученицы.

Дея прогнулась, подаваясь навстречу, почти инстинктивно запустила пальцы в волосы Девона и стиснула затылок, прижимая плотнее к себе.

Дея пристально следила за каждым его движением. Ожидание боли накрыло её. Но когда пальцы Девона принялись поглаживать вход, не было ничего подобного тому, что случилось в прошлый раз, только хотелось ещё и ещё. И Девон давал ей ещё — пальцы его то и дело ныряли внутрь — и тут же выскальзывали назад. Взгляд Девона перемещался с лица Деи на её раскрытую промежность и назад, и от осознания того, насколько она открыта сейчас, сердце Деи билось сильней, а дышать становилось тяжелей.

Дея рвано выдохнула: «Не могу…» — и, наклонившись над ней, Девон вошёл в девушку одним рывком. Дея застонала и обвила ногами его бёдра. Глубоко внутри разгоралась жажда, и с каждым толчком она становилась только сильней.

Дея выгнулась и застонала, впилась в спину Девона ногтями, оставляя красные следы, и Девон тоже прогнулся, врываясь так глубоко, как только мог.

Пламя, похожее на то, что недавно полыхнуло до потолка, обожгло обоих, накрыв горячей волной, и Дея издала последний, больше похожий на скулёж стон. Она продолжала удерживать Девона руками и ногами, не выпуская его из себя, и тот обмяк, попросту упал на неё.

Девон тоже тяжело дышал, и руки его почти непроизвольно гладили Дею по волосам.

— Ещё… — пробормотала Дея.

Девон понимал её. Впервые в жизни в постели с другим человеком ему было по–настоящему хорошо, и, хотя тело уже получило своё, он тоже хотел ещё.

Девон осторожно высвободился из рук Деи. Вышел из неё и упал на спину, глядя на выход из пещеры.

Дея тут же перевернулась, устраиваясь у Девона на груди, и зажмурилась на секунду, а затем открыла глаза и, улыбнувшись, попыталась перехватить взгляд Девона. Тот смотрел в пустоту перед собой, и после нескольких безуспешных попыток Дея сдалась. Коротко поцеловала Девона в плечо и, устроившись на только что поцелованном месте щекой, принялась кончиками пальцев рисовать руны на груди любовника, исследуя каждую впадинку на его теле.