— Пусть приходит! Но Гулте не бывать нашим надсмотрщиком!

Управляющий хлопнул в ладоши:

— Хватит! Не то всех нас ждет погибель!

— Лучше смерть, чем Гулта! — раздалось в ответ.

Из квартала Рифаа кто-то бросил камень в толпу противников. Из квартала Габаль ответили тем же. Управляющий спешно удалился. И тут же с обеих сторон посыпался град камней, и между кварталами завязалась кровавая драка, поражающая своей жестокостью. Борьба перекинулась на крыши, откуда женщины кидали друг в друга камнями, грязью и досками. Так продолжалось довольно долго, несмотря на то что рифаиты сражались без своего надсмотрщика. Однако число пострадавших среди них росло быстрее, поскольку Гулта бил наверняка. Вдруг среди всего этого шума из окон раздались крики женщин. Было трудно разобрать, что они кричали. Однако женщины с ужасом стали указывать руками, кто на восток, кто в противоположную сторону. Мужчины повернулись и увидели недалеко от Большого Дома Касема, который приближался со своими людьми, вооруженными дубинками. Раздался клич тревоги, и события стали развиваться с невероятной скоростью. Люди опустили занесенные кулаки, как будто руки их отсохли, сплотились, перемешались и стихийно разделились на две группы, чтобы дать отпор с обеих сторон. С досады Гулта выкрикнул:

— Я же говорил вам, что это ловушка, а вы мне не верили!

Они приготовились защищаться, борясь с отчаянием и собирая последние силы. Однако Касем неожиданно остановился. То же сделал Хасан. Но это было частью их общего плана. Касем во весь голос крикнул:

— Мы никому не хотим причинить зла. Не хотим, чтобы среди нас были победители и побежденные. Мы — сыновья одной улицы. У нас общий предок. Имущество принадлежит всем.

— Еще одна ловушка! — крикнул Гулта.

— Толкаешь их на гибель ради собственного звания надсмотрщика? Никто не должен проливать за него кровь, кроме тебя! — обратился к нему Касем.

— Наступаем! — взревел Гулта.

Со своим окружением он бросился на Касема, остальные — на отряд Хасана. Многие колебались. Раненые и обессилевшие разбрелись по домам, за ними последовали сомневающиеся. Остались только люди Гулты. Они ввязались в страшный смертельный бой: колотили дубинками, наносили удары и ногами, и головой, и локтями. Ослепленный ненавистью, Гулта напал на Касема и начал наносить ему удары, которые тот с легкостью отражал. Людей у Касема было больше, и они смели окружение Гулты. Хасан и Садек набросились на Гулту, который сцепился с Касемом. Садек ударил Гулту дубинкой. Хасан с силой ударил его по голове, потом еще раз и еще. Дубинка выпала из рук Гулты. Он, как раненый бык, отпрянул в сторону, но тут же рухнул лицом вниз. Битва закончилась. Умолкли крики мужчин и стук дубинок. Товарищи, тяжело дыша, вытирали кровь с лица и рук, но, несмотря на это, улыбались победе. Из окон послышался вой. В ярком солнечном свете лежали поверженные люди Гулты. С уверенностью и спокойствием в голосе Касем произнес:

— Мы победили! Бог послал нам победу. Наш дед не ошибся в своем выборе. Больше на нашей улице не будет слышно воплей.

Касем улыбнулся, решительно развернулся и посмотрел на дом управляющего. Все повернули головы в ту же сторону.

91

Подойдя к дому управляющего, Касем и его сподвижники обнаружили, что ворота заперты, а окна закрыты. Вокруг царило печальное безмолвие. Хасан громко постучал, но ему никто не ответил. Несколько человек навалились на двери, и они слетели с петель. Касем, а вслед за ним все остальные, вошли. Во дворе не оказалось ни привратника, ни слуг. Они бросились в зал, осмотрели комнаты на всех трех этажах и поняли, что управляющий с семьей и слугами бежал. Но это не расстроило Касема, так как в глубине души он не желал управляющему смерти из уважения к его жене, которая в свое время спасла ему жизнь.