— Чего ты ждешь? У нее связаны руки.

— Если ты не можешь отомстить за Уильяма, это сделаю я, — сказала она.

Ника, замри. Позволь мне спасти тебя.

— Вот оно, Ричард. Подойди и возьми.

Удерживая ее, Ричард согнулся в поясе и растянулся между ними двумя, простерев в направлении Гаррена руку с кинжалом.

Пора.

Гаррен сделал выпад, целясь кинжалом в ребра, и промахнулся.

Доминика вывернулась и связанными руками, точно тараном, ударила Ричарда в живот. Взмах кинжала, и Ричард полоснул ее по руке. Она попятилась назад, натолкнулась на стену и осела на пол.

— Ника, не шевелись. — Если он опять промахнется, никто из них не переживет эту ночь. — Яд может распространиться.

В свете луны Ричард черным силуэтом пританцовывал на носках, рассекая окровавленным кинжалом пустое пространство между ними.

— Смотри, как она умирает. А потом я убью тебя.

Гаррен заставил себя отвернуться от Ники и сосредоточить внимание на Ричарде. Чтобы нанести смертельный удар, нужно подобраться к нему вплотную.

Ричард со смехом взмахнул кинжалом, описав им большой круг, и лезвие просвистело совсем рядом с чайкой, которая восседала в проеме западного окна. Издав пронзительный крик, птица захлопала крыльями и ринулась на него.

Не понимая, что происходит, Ричард замахал над головой руками.

Вот он, его второй шанс. Удар — и Гаррен задел кинжалом его левый бок.

Скрючившись, Ричард завертелся на месте. Хватка его ослабла, и кинжал со стуком упал в тень.

— Будь ты проклят, чертов наемник, — взвизгнул он и подобрал кинжал прежде, чем Гаррен успел ударить его еще раз. Его лицо исказилось в жутковатой гримасе. — Другого шанса у тебя не будет.

Никакое чувство самосохранения не могло удержать его от взгляда на Нику. Вместо того, чтобы сидеть и не двигаться, как он просил ее, она елозила подошвами по полу, пытаясь встать.

Услышав крик, он вздрогнул и понял, что отвлекся.

Чайка вновь бросилась в атаку.

Вцепившись когтями в волосы Ричарда, она отчаянно хлопала крыльями, а тот в бешенстве молотил воздух руками, пытаясь вслепую попасть по юркому, покрытому гладким оперением тельцу. Уворачиваясь от ударов, птица то взмывала вверх, то камнем бросалась вниз, щипая клювом его уши, царапая когтями щеки и руки, пока он, точно запертый в ловушке со своими кошмарами, неистово метался по комнате с залитым кровью лицом.

Вдруг она села на его левое плечо, словно на ветку дерева майским утром, и затихла. Осознав, где она, Ричард медленно занес над нею кинжал. Чайка не шелохнулась, точно не видела в этом никакой угрозы.

Резким движением он опустил кинжал вниз.

Птица упорхнула, и лезвие рассекло его собственную плоть до кости.

С ужасом взирая на отравленный клинок, Ричард закричал и бухнулся на колени, стискивая зубы от боли, которая только начиналась. На Гаррена обратились обезумевшие глаза.

— Я не хочу умирать ее смертью. — Его затрясло. — Прошу, прикончи меня.

Гаррен сжал скользкую рукоять кинжала. Нет. Пусть мучается. Это Божье возмездие.

Сзади застонала Ника.

Быстрая смерть будет слишком легким концом для того, кто ранил ее и убил Уильяма. Что для такого человека может сделать Спаситель?

Но, глядя на то, как Ричард умоляет его, корчась от боли и заливаясь слезами, Гаррен ощутил, как в душе шевельнулось милосердие. Сострадание вытеснило месть.

— Хочешь побыстрее оказаться в аду?

— Ну же. Скорее.

И когда Гаррен нанес удар, он понял, что тот продолжит мучиться — вечно, в аду.

Выронив кинжал, он опустился на колени рядом с Никой. На правом рукаве ее балахона, чуть пониже локтя, темнело кровавое пятно.