– Меня видишь только ты. Никто другой не сумеет мне помочь. Пожалуйста.
– Но как я смогу найти твое ожерелье? – с тоской спрашиваю я. – Ведь я даже не знаю, как оно выглядит.
– Оно из таких прозрачных хрустальных шариков, – мечтательно говорит Сэди. – Длин-ное, примерно досюда, – она показывает на живот, – и с перламутровой застежкой…
– Ничего такого я не видела. Но если попадется на глаза, дам тебе знать.
Просочившись сквозь Сэди, выхожу из кабинета и достаю телефон. Свет в коридоре черес-чур яркий, линолеум слишком грязный, а за конторкой никого. В конце коридора ссорятся два громилы в кожанках, несколько полицейских пытаются их урезонить. Отодвигаюсь от этой компании подальше, набираю номер, которым поделилась констебль Дэвис, предварительно отметив, что пришло больше двадцати голосовых сообщений. Наверняка родители с ума сходят.
– Эй! – раздается совсем рядом голос. Я поднимаю взгляд. – Лара? Неужто ты?
Передо мной белобрысый парень.
– Марк Филлипсон. Не помнишь? Мы вместе в школе учились.
– Марк! Боже! Как твои дела?
Марка я почти не помню, ну разве что в памяти осело то, что он играл на бас-гитаре в школьной рок-группе.
– У меня все отлично! Просто замечательно! – Он вдруг меняется в лице. – Но ты что де-лаешь в полиции? С тобой все в порядке?
– У меня тоже все замечательно. Я здесь, видишь ли… – я машу рукой, – из-за убийства.
– Убийства? – Он потрясен.
– Ну да, обычное дело. В смысле, необычное, – поспешно исправляюсь я. – Но лучше об этом особо не распространяться. Расскажи о себе.
– Женился на Анне, помнишь ее? – Он поднимает руку, показывая обручальное кольцо. – Работаю здесь художником. Пока не подвернулась работа получше.
– Так ты же полицейский, – не верю я, и он смеется.
– Полицейский и художник одновременно. Люди описывают негодяев, я их рисую, это позволяет мне платить аренду. А ты-то как, Лара? Замужем? У тебя кто-то есть?
Я как идиотка продолжаю улыбаться.
– Встречалась с одним человеком, – вымучиваю я. – Но не сложилось. Впрочем, я не особо переживаю. Наоборот, я в очень хорошей форме.
Я с такой силой сжимаю пластиковый стаканчик, что он трескается. Марк, похоже, немного расстроился.
– Ну, увидимся, – поднимает руку он. – Ты доберешься домой сама?
– Вызову такси, – киваю я. – Спасибо. Приятно было встретиться.
– Не дай ему уйти! – неожиданно пугает меня голос Сэди. – Он поможет!
– Заткнись и оставь меня в покое, – бормочу я, едва двигая уголком рта и одаривая Марка еще более лучезарной улыбкой. – До свидания, Марк! Передавай привет Анне.
– Он может нарисовать ожерелье! Тогда ты будешь знать, что искать. – Она материализу-ется передо мной. – Попроси его! Немедленно!
– Нет!
– Попроси его! – Она орет так пронзительно, что барабанные перепонки вот-вот лопнут. – Попроси его, попроси его, попроси его…
Господи, она меня точно в могилу загонит.
– Марк! – вскрикиваю я громко, парни в кожанках перестают лаяться и оглядываются. – У меня крошечная просьба, если у тебя, конечно, найдется минутка.
– Конечно.
Мы скрываемся в небольшой комнатке. Располагаемся за столом, и Марк достает карандаш и бумагу.
– Так, так, – поднимает брови он. – Ожерелье. Это что-то новенькое.
– Я однажды видела его на антикварной выставке, – сочиняю на ходу я. – Хотелось бы заказать похожее, но я так плохо рисую… А для тебя это не проблема.
– Ну конечно. Давай, начинай. |