— Ну, наконец, этого-то тебе достаточно или ты считаешь все еще, что это чисто театральный эффект?

— Нет, все выглядит так, как будто все подлинно, — пробормотал Эллери. — Но тем не менее я не могу понять одного. После нашего разговора со Слоуном он мог не опасаться, что подозрение падет на него. О завещании мы не сказали ни слова, ключа еще не нашли к тому времени, и миссис Вриленд еще не приходила и не рассказала обо всех своих наблюдениях. Я подозреваю, что…

Эллери подвинул к себе телефон, стоявший на столе Слоуна. Он позвонил на телефонную станцию и поговорил с дежурным… Внимание инспектора вдруг привлекли какие-то звуки. Вдали завыла сирена, по Мэдисон-авеню пронеслись и остановились перед галереей несколько машин, и сразу же затопало множество ног. Инспектор вышел в коридор галереи. Холодное презрение, которое выказал сержант Велье охранной сигнализации, дало свои результаты. Мрачного вида люди с револьверами наготове ворвались в храм высокого искусства. Инспектору пришлось потратить несколько минут на то, чтобы убедить стражей порядка, что он на самом деле знаменитый инспектор Квин, а люди, которые стоят с поднятыми руками у стен, — детективы, а не грабители. После того как те уехали, он вернулся в кабинет. Эллери сидел в еще более скверном настроении, чем раньше.

— Ну, разузнал что-нибудь?

— Мне просто не верится… Сегодня ночью звонили в галерею Халькиса один раз, — печально сказал Эллери. — А именно — в течение последнего часа. Мне также удалось установить номер телефона, с которого звонили. Звонили с виллы Халькиса.

— Ага! Кто-то подслушал нашу беседу с миссис Вриленд и сразу же поставил в известность Слоуна. Томас!

Велье появился на пороге.

— Сейчас же отправляйся на виллу Халькиса и допроси всех; я должен знать, кто был дома, когда мы обыскивали комнаты Слоуна и когда мы разговаривали со Слоуном и миссис Вриленд. Попробуй выяснить, кто сегодня ночью пользовался телефоном. В особенности спроси на этот счет миссис Слоун, понял?

— Сообщить ей новость? — пророкотал Велье.

— Почему бы и нет? Возьми с собой несколько человек. Никто не должен покидать виллу без моего разрешения.

Велье ушел.

Инспектора позвали к телефону. Детектив, которого он отослал с револьвером, сообщал, что оружие соответствует полицейскому разрешению, выданному Гильберту Слоуну. Старик довольно кивнул и позвонил в полицейское управление.

— Пусть немедленно прибудет Самюэль Праути, полицейский врач-эксперт!

Эллери между тем обследовал маленький сейф, вделанный в стену за письменным столом.

— Хей! — Он наклонился. Среди различных документов, лежавших в беспорядке, в сейфе блеснуло что-то металлическое. Инспектор схватил это. То были тяжелые старомодные карманные часы, золотая крышка которых вся была исцарапана и порядком потерта.

Инспектор нажал на кнопочку, и крышка открылась.

— Вот этого-то дам и не хватало! Наконец-то мы можем подвести черту под всем делом, Эллери!

На внутренней стороне крышки было написано имя-т-Альберт Гримшо. Гравировка, без сомнения, была старой. Эллери сделал недовольную мину, но инспектор засунул часы в карман жилета с торжествующим видом и сказал:

— Тем самым подтверждаются наши самые смелые предположения. Слоун взял не только вексель, но и часы Гримшо, когда убил его. Если рассматривать все в связи с самоубийством Слоуна, это дает достаточно веское доказательство его вины — как нельзя лучше!

Вскоре на сцене появились Майлз Вудрафф и Пеппер.

— Так, значит, это был Слоун, — сказал Вудрафф. Его круглое лицо было заметно бледнее, чем обычно. — Выходит, дело закрыто, инспектор?

— Слава богу, да.