-  Я, что, похожа на рабыню? - поднялась во весь свой рост Юля.

    -  Боже упаси, - опять отмахнулся боярин Шуйский. - Но больно платье на тебе странное. Я из всего наряда только шаровары татарские ранее видывал.

    -  Берет немецкий, кофта китайская, штаны татарские, сапожки датские, начинка русская, - чуть не продекламировала Юля.

    -  Доходчиво рассказываешь, боярыня, - миролюбиво улыбнулся воевода. - К нам тут намедни, опять же, китайские купцы забредали. Тюк шелка за золото оставили. Правда, белый он, не такой, как у тебя.

    -  Так покрасить можно, - сбилась на хозяйственный совет Юля, и как-то само собой получилось, что ссора угасла. Настроения ругаться больше не было. - Ягодным соком или чернильными орешками, - добавила она, опускаясь обратно на скамью, взяла с блюда румяный пряженец и вонзила в жареный пирог свои крепкие зубы.

    Остальные Батовы никакой обиды от предположения Дмитрия Шуйского не ощутили - они прекрасно знали, что русские рода испокон веков роднились с татарскими, и велось это еще с той незапамятной поры, когда в степях кочевали половцы и хазары.

    -  Земли корочаевские от реки Ерычки с деревнями Кочегури и Малахове… Анатолию Батову…

    Едва не подавившись пирогом, поднялся витязь в колонтаре и зерцалах, больше похожий на старших братьев Григория и Сергея. Поклонился.

    -  И… - развернул воевода последнюю грамоту.

    -  От речки Ерычки с деревней Головешка… Боярину Николаю Батову.

    Самый младший из братьев, всего шестнадцати годов, был закован в куяк и зерцала, борода у него еще не росла - но, судя по бесцветным глазам и рыжим кудрям, лет через десять он должен был стать точной копией брата Варлама.

    -  Да, - сложил грамоты обратно на край стола воевода, кивнул гостям, чтобы забирали. - Даже не знаю, что и сказать. Поместья вам государем даны обширные. Получи вы такие под Рязанью, враз с родовитыми князьями на одну ногу бы поднялись. А здесь… Даже и не знаю, за доблесть, али в наказание такую награду получили. Небось, отличились недавно, бояре?

    -  Да по весне в Дерптское епископство прогулялись, - признал боярин Варлам. - Вернулись с добычей…

    -  Епископство? - удивился воевода. - Это где?

    -  Лифляндские земли, - уточнил Григорий Батов. - Ливонский орден там обосновался.

    -  Это у Варяжского моря, с Литвой рядом? Понятно, - усмехнулся боярин Шуйский. - Что сказать хочу? Схизматиков ощипать - дело нужное и богоугодное. Потому как здешние басурмане хоть честно говорят, что Аллаху своему молятся, а эти нехристи имя Господа нечестивыми устами пятнают, имя сына Его, муку за нас принявшего, позорят, ересь свою Им прикрывают…

    Воевода несколько раз перекрестился и еле слышно пробормотал молитву.

    Гости его тоже перекрестились и откинулись от стола, позволяя турецким невольницам заменить почти опустошенные блюда округлыми серебряными подносами, щедро заполненными сочащимися жирным соком кусками мяса и крупными ломтями какой-то птицы, запеченными до румяной корочки.

    -  Вот оно, значит, как, - продолжил хозяин дома, на этот раз не утерпев и взяв себе жирную ножку, обтянутую золотистой кожей. - По делам и награда. Дело сделали святое, потому и поместья получили богатейшие.