-  От податей и оброка освобождение, пока работать сможет, - ухмыльнулся воевода, знавший цену хорошему кузнецу, и хитро прищурился: - Стало быть, четверо молодых, неженатых бояр в нашей волости появилось? То-то девки обрадуются! Вы как, погостите в Осколе пару дней, али дальше двинетесь?

    -  Дальше, - решительно хлопнул ладонями по столу Григорий Батов. - Не терпится мне землю свою увидеть.

    -  Дальше, так дальше, - не стал спорить воевода. - Завтра к полудню и доберетесь. Вы, как я понимаю, братья? Стало быть, землю, согласно ввозных грамот, сами поделите, не подеретесь? Тогда я с вами не поеду, боярина в сопровождение дам. При нем межи поставите, а мне потом отпишете, что споров нет. Согласны?

    Батовы переглянулись и закивали.

    -  Фекла! - крикнул боярин Шуйский. - Кваску гостям принеси, угощение запить! И Сергей Михайловича мне позови!

    Спустя полчаса объевшиеся до приятной тяжести в животах люди запрягли так же неплохо подкрепившихся лошадей в телеги, подтянули скакунам подпруги, после чего обоз развернулся в длинную ленту и пополз в сторону ворот. Воинский отряд увеличился теперь еще на пятерых витязей: к нему присоединился боярин Сергей Михайлович Храмцов со своими одетыми в тегиляи смердами.

    Сам боярин тоже не мог похвастаться богатым доспехом - его защищал только куяк, сверкающий нашитой на суконную основу стальной чешуей, да остроконечный шишак с кольчужной бармицей. Остальная справа была обычной - лук, сабля, рогатина, шестопер, два заводных коня. Да иначе и невозможно - иначе воина никто на смотр не пустит, службу не зачтут, поместья лишат… Одним словом, не допустит никто, чтобы боярин без достаточного оружия под рукой оказался.

    -  А что, боярин Сергей, - поинтересовался Григорий Батов. - Смотр был у вас недавно, исполчали волость, али всегда бояре при воеводе службу ратную несут?

    -  Нельзя у нас иначе, боярин, - не смог сдержать зевок кареглазый витязь и только прикрыл рукой рот, да погладил растерянно русую - в цвет волос - бороду. - Дозоры постоянно приходится в степь рассылать. Разъезды порубежные. Татары шалят. Не дай Бог не успеем хоть за день о подходе орды к крупной деревне упредить: половину поместий враз обезлюдят. Я еще ладно. Моя деревня, Герасимовка, за Осколом, к ней мимо крепости особо и не пройдешь. А кто по эту сторону, кто справа или слева - беда для них случится страшная, коли вовремя не сообщить. Как басурман увидим, сразу костры сигнальные палим, вестников посылаем.

    -  И куда люди прячутся?

    -  Кто вблизи чащобы непролазной живет, в нее уходит, в схронах отсиживается. Кто ближе к крепости, в Оскол, под защиту стен со скотиной собираются. Некоторые в боярских усадьбах отсиживаются, где стены крепкие. Татары ведь налегке сюда приходят - украсть, что плохо лежит, да людей зазевавшихся сцапать. Машин стенобитных у них нет, пушек тоже. Стены копать или калить они не умеют, навеса толкового от стрел и камней поставить - тоже. Поносятся неделю-другую из стороны в сторону, да назад тикают, пока воевода волость исполчить не успел, да кованую конницу на них вывести.

    -  Две недели? - не поверил своим ушам Батов.