|
Лямпе смотрел ему вслед так, словно из винтовки целился. Были основания легонько себя похвалить - план удался блестяще. Сейчас можно было со всей уверенностью сказать: Антуан-Прохор знал о том, что прежний постоялец был найден здесь с пулей в голове и пистолетом в руке. А это уже кое-что. Это, господа, и есть пресловутая печка, от которой следует танцевать. Порой бывает невероятно трудно определить местонахождение означенной печки, а ведь без этого и танец не танец... "Поработаем", - подумал он со спокойной, веселой яростью. Не в чащобе и не в пустыне, господа хорошие, имеем честь пребывать. Поработаем... Глава шестая Мадемуазель и ревенант _ftn9 Воспользовавшись свободным временем, Лямпе сделал то, что могло подождать до сего момента, - достал из жилетного кармана небольшую мельхиоровую зубочистку и распахнул дверцы гардероба. Старательно, привычно измерил зубочисткой три отрезка - от задней стенки до чемодана, от передней и боковой до него же. Удовлетворенно хмыкнул. Ни один промер не совпадал с теми, первоначальными, которые он сделал, когда поставил сюда чемодан. Ошибки были пустяковые, в общем-то, от половины до трети вершка, те, кто аккуратненько вынимал его чемодан из гардероба - зачем же, кроме как ознакомиться с содержимым? - были не новички в своем ремесле, но полной скрупулезности не соблюли. Что ж, бог им судья. В чемодане не было ничего подозрительного или недозволенного, содержимое полностью соответствовало образу торгового немца среднего достатка, даже лютеранская Библия на немецком языке имелась. Кастет он сразу же переложил в карман, когда уходил. Что ж, теперь никаких недомолвок не осталось, а это уже кое- что да значит... Крохотный обрывок черной нитки, умело приспособленный им на рукав второго костюма, исчез - ну как же, и висящую в гардеробе одежду перетряхнули... Тем временем в номер деликатно проскользнул официант. Лямпе констатировал, что Прохор-Антуан не стал зарываться, в точности выполнив приказ: обильность подноса не переходит в гусарство, "бургундское", разумеется, без особых затей изготовлено где-нибудь на Кубани, но все же получше того пойла, которым бесхитростный Карандышев пытался напоить сановных гостей. "Положительно, лучше, - подумал Лямпе, понюхав горлышко раскупоренной бутылки. - Хотя, господа, с амброзией имеет мало общего..." Для пущей фривольности он сбросил жилет, налил себе бокал и удобно устроился в кресле. В дверь вежливо царапнулись, и он откликнулся: - Прошу! Непринужденно впорхнувшее создание женского пола, быть может, и не способно было вдохновить на написание изысканных сонетов, однако, если смотреть на вещи прагматически, девица была достаточно молодая, смазливенькая и вполне свежая на вид, без вульгарной потасканности. Этакий темноволосый бесенок, надо полагать, по мнению Антуана, как раз и способный умаслить немецкое сердце. Лямпе выжидательно поглядывал. Она без церемоний уселась на jp`exej стола, показав стройные щиколотки, очаровательно улыбнулась: - Господам, угостите папироскою! Лямпе поморщился так, что это не могло остаться незамеченным. Девица проворно спрыгнула со стола, уселась в соседнее кресло и с показным смирением сложила руки на коленях. |
