- Думаешь, я не проворачивал у себя в голове сто раз, каково тебе приходится? Но все это не меняет правильности или ошибочности такого поступка. Это записано в самой Клятве: “Я буду защищать жизнь, когда это правильно”. Никогда не было правильно делать это на условиях Одинокой Силы, и если ты позволишь этому случиться, ты окажешься на ее стороне!

- Кит, поверь мне, пожалуйста. Все не так! Ты просто не понимаешь, что происходит…

- Я понимаю, что ты спуталась с Одинокой Силой и собираешься перегореть, выполняя работу! Что заставляет тебя думать, что Она собирается выполнить хоть какую-то часть обещания? Все говорит о том, что Она просто ищет лазейку, чтобы использовать тебя и оставить в дураках, как Она это обычно делает.

Он резко замолчал. Последовала длительная пауза, во время которой они с Пончем молча смотрели на нее.

Нита неожиданно для себя обнаружила, что ее трясет. Он прав. Но и я права тоже. Что же делать?

- Послушай, - сказала она. - Я сейчас все равно больше ничего не успею сделать. Утро приближается с каждой минутой, а я совсем не уверена в своей готовности.

- Во сколько ты собираешься начать завтра утром? - спросил Кит.

Нита снова потерла глаза ладонями.

- Около восьми. Доктора сказали, что они планируют начать операцию в это время.

- Я буду здесь, - сказал Кит. - Ниточка, пожалуйста… Отдохни немного. Дай своему мозгу паузу от всего этого. Тебе не нужно проходить через все это в одиночку.

Он встал и поспешно направился к двери, словно что-то подталкивало его. Понч лизнул Нитину руку и бросился за Китом.

Нита еще долго сидела в одиночестве. Я никак не смогу удержать его…

…если я дождусь, пока он придет.

Но Нита хотела дождаться. Она знала, что его помощь будет неоценима. Но в то же время она понимала, что в ту же минуту, как Кит столкнется с Пралайей, возникнут проблемы. И тогда она может лишиться помощи Пралайи. А она была нужна, независимо от того, что обитало внутри Пралайи время от времени.

И в конце концов, если ей не удастся исцелить свою маму самостоятельно, Пралайя будет там, чтобы завершить заключение сделки.

Ответов по-прежнему не было, часы продолжали равнодушно отсчитывать секунды. Единственным утешением для Ниты служило то, что так или иначе, завтра в это время все должно быть кончено. Ее мама должна быть спасена, а если нет, если она не справится, то Нита все равно будет не в том положении, чтобы волноваться о чем-нибудь еще.

Особого утешения эти мысли не приносили.Оставшаяся часть дня прошла, словно кошмар наяву. Ниту так и подмывало вернуться в практические вселенные в последний раз, но она не была уверена, что от этого будет толк, учитывая, насколько она устала, очень устала. Она отчаянно нуждалась в отдыхе, но никак не могла расслабиться. В голове крутились детали предстоящего волшебства, идеи, пришедшие в последний момент, а особенно неприятной была постоянно возвращавшаяся мысль о том, что Кит, скорее всего, прав, и она движется в неверном направлении, - все это убивало саму возможность отдохнуть на корню.

Казалось, прошло не более пяти минут между уходом Кита и возвращением отца Ниты с работы, после чего они все вместе отправились в больницу. У ее мамы больше не было приступов судорог с тех пор, чему Нита была неимоверно благодарна. За исключением грызущей ее изнутри мысли: а если это лишь потому, что Одинокая просто дала мне время на размышление… достаточно было лишь подумать о том, чтобы быть благодарной Ей, чтобы ее затрясло.

Когда они вошли в палату, где лежала мама Ниты, Нита заметила, что в комнате прибавилось аппаратов, скопившихся сейчас вокруг кровати. Один из них, видимо, должен был предупреждать возникновение судорог, поскольку протянутые от него провода с некрасивыми розовыми и голубыми присосками были присоединены к голове ее мамы, ее волосы были убраны под шапочку-“тюрбан” наподобие тех, которые здесь носили медсестры.