Клинт Викхэм не успел ничего ответить, потому что в этот миг дверь распахнулась и Патрик воскликнул:

– Она здесь!

Американец сделал всего несколько шагов к выходу, когда маленькая девочка вбежала в гостиную.

– Папа! Папа! – кричала она. – Я приехала!

Она подняла ручонки вверх, и Клинт Викхэм закружил ее, легко оторвав от пола.

– Я уже начал волноваться, а вдруг вы заблудились, – остановил он кружение, взяв малышку на руки.

– Нет, мы ехали очень быстро!

– Ну как, тебе понравился праздник? – спросил он.

– Нет, не очень, – сморщила носик Мэри-Ли. – Все дети были какие-то нудные, а ведущий какой-то несмешной. В Нью-Йорке мне нравится больше.

Викхэм рассмеялся.

– Ты слишком маленькая, чтобы быть критичной, – укорил он ее.

Он опустил Мэри-Ли на пол, и та посмотрела на него снизу вверх, наклонив головку набок.

– А что значит ки-ти-чной? – спросила она.

– Это значит замечать ошибки других, – ответил отец.

– Да нет, я сказала им: Спасибо, все было очень интересно – как ты говорил мне.

– Ну и молодец! А теперь садись и попей чаю, настоящий английский чай с холодным пирожным и горячими пшеничными лепешками, – улыбнулся Клинт Викхэм.

– Горячие пшеничные лепешки? – повторила Мэри-Ли. – А какие они?

– Это шотландские лепешки, – объяснил Роби, прежде чем Викхэм успел ответить. – Я вижу, твой папа учит тебя всему!

Но Мэри-Ли его не слушала. Она сорвала с себя капор и швырнула его на стул, а потом стала пробовать булочки, лежавшие на столике.

В эту минуту в гостиную вошел Патрик.

– Я приказал, чтобы горничную, сопровождавшую Мэри-Ли от маркизы, напоили чаем в комнате управляющей, а затем ее проводят обратно в Лондон, – сообщил он.

Клинт Викхэм взглянул на дочь.

– А ты поблагодарила женщину, которая сопровождала тебя? – строго произнес он.

– Не совсем, – призналась девочка. – Она была очень глупая и ничего не рассказывала мне о местах, которые мы проезжали, как это делаешь ты, папа.

– Ты не должна ожидать интересных историй от всех, кто сопровождает тебя, – возразил отец.

– И уж тем более от англичан, – заметил Патрик. – У них напрочь отсутствует воображение.

Он растянул рот в улыбке.

– Они совсем не такие, как ирландцы!

– Ирландцы, наоборот, говорят слишком много, – ехидно заметил Роби. – Но так как Мэри-Ли довольно смышленая девочка, я бы посоветовал мистеру Викхэму оберегать ее от медовых речей тех, кто «поцеловал камень лести».

Клинт Викхэм и Патрик рассмеялись. Мэри-Ли их не слушала. Она была занята поглощением шоколадных бисквитов и пирожных, не желая, однако, есть горячие лепешки.

Когда чай был выпит, мистер Викхэм сказал дочери:

– Я думаю, для вас, леди, настало самое время подняться наверх и познакомиться с вашей гувернанткой, а также посмотреть, устраивает ли вас ваша комната.

Он взглянул на Роби.

– Я рос в полной уверенности, что английских детей запирают на чердаках, чтобы они были не видны, не слышны и не мешали взрослым.

– Насколько я знаю, это не правда, – ответил Роби. – Но вам все же стоит самому убедиться в этом.

Они оставили гостиную и подошли к красивой резной лестнице. Мэри-Ли держала отца за руку, ни на секунду не переставая делиться впечатлениями о поездке из Лондона в Ставерли.

– Там было много маленьких овечек в полях, – тараторила она.