Проходя через семь кругов ада, опустошенный, лишенный надежды, я отправился на гражданские тесты. Мне было все равно, если я их завалю, ведь казалось, что жизнь кончена. Но все оказалось еще хуже, чем я предполагал.

Среди членов комиссии выделялась яркая фигура Хлои Клиффхангер, директора по связям с общественностью «Сноусторма». Стало ясно, что меня похоронили заживо и дальше продолжать не стоило, правильнее было разворачиваться и уходить, но я сжал зубы и решил сражаться до конца. Но стоило мне сесть напротив, Хлоя переглянулась с другими и, сделав печальное лицо, озабоченно покачала головой:

— С этим юношей все понятно и без тестирования…

С момента, когда потерял Скифа, раз за разом я пытался вспомнить, в какой момент допустил ошибку, после которой все пошло наперекосяк. Когда отправился в Преисподнюю, легкомысленно понадеявшись, что после Бездны мне по силам добыть там Уголь Адского пламени и вернуться? Или, когда проверял, охраняется ли Уголь, и замарался в палладиуме, позволив Проклятой инквизиции отследить меня и уничтожить?

Я представил кучу вариантов, какие мог бы испробовать, — пробиться силой или проникнуть к артефакту изнутри, купив билеты на экскурсию в резиденцию Белиала, или спокойно качаться, собирая хао и делая карьеру в тринадцатом легионе, чтобы добиться аудиенции у князя. А мог вообще не лезть в Преисподнюю, а спокойно поговорить с Тиамат, чтобы она изменила климат вокруг храма на Террастере, как тогда, в Лахарийской пустыне. Мы бы прокачались, и тогда Краулер создал бы зелье сопротивления морозу…

— Если о моих похождениях кто-нибудь когда-нибудь напишет книгу, здесь можно поставить точку, — завершил я свой рассказ и замолчал.

Молчали и родители. Окончательно убедившись, что мы снова на краю финансовой пропасти, молчали они с мрачными лицами. Отец погладил меня по голове, не зная, что сказать. Мама притянула к себе, уложила головой на колени. Я начал засыпать…

Проснулся от дикого шума и гомона. Долго ошарашенно озирался, пытаясь понять, где нахожусь, — меня окружали уродливые морды кошмарных… демонов!

Никогда не думал, что буду счастлив их видеть!

Обернувшись, я уставился на колышущуюся и мерцающую пелену аваддоновского Кокона скверны. Что это было?

«Твоя история и ее конец, если бы я не вмешался», — прошелестел в голове голос Хаоса.

* * *

Оправившись от кошмарного видения, я направился к выходу из шатра Аваддона. Жизнь в нем бурлила, но я ничего не слышал и не видел, так свежо было все пережитое в эти мгновения прохода через границы Кокона скверны.

Что-то внутри твердило, что, если бы не Хаос, именно такая судьба ждала бы меня. Если… Если только это реально не случилось с другим Алексом Шеппардом в другом… нет, в бесчисленном множестве других измерений.

Летучий отряд должен был действовать скрытно, иначе вся идея провалится — противник, зная, кто именно придет за их Ставкой, так просто флаг не отдаст. По задумке Аваддона в первые две-три битвы поведение Летучего отряда должно стать сюрпризом для врагов, и только потом, когда адские средства массовой информации разберут шаги тринадцатого легиона и найдут шаблон в действиях малой группы Хаккара, противник станет воспринимать ее всерьез. Поэтому, в отличие от инстиг, искать бойцов в Летучий отряд мне предстояло без огласки.

И это все осложняло. Суккуба Лерра, демоны Абдусциус и Мотиф, бес Руперт, ракшас Каракапанка и тифлинг Хаккар — шестеро. В том, что взвод пойдет за мной, я не сомневался — каким бы рискам мы ни подверглись, их перевешивала оранжевая звезда за счет легиона. Но как найти седьмого в группу, не распространяясь о том, зачем он нужен?

Об этом я думал, покидая шатер Аваддона. Легат, выпустив меня наружу из Кокона скверны, остался внутри.