Асусена Корралес слегка полновата для своих тринадцати лет, и мне так и не удалось заставить её со мной побегать, девочке было настолько стыдно, «что подумают люди». Асусена ведёт крайне замкнутую и одинокую жизнь, поскольку в деревне мало молодых людей: только и есть, что рыбаки, полдюжины праздношатающихся и накурившихся марихуаны подростков, и мальчик, работающий в интернет-кафе. Там из кофе предлагают лишь растворимый «Нескафе», а интернет то ловит, то нет, и лично я стараюсь ходить туда как можно реже и тем самым избегаю искушения воспользоваться электронной почтой. Пожалуй, единственные люди на этом острове, живущие без общения, донья Лусинда и я: она ввиду возраста, я же в силу своего положения беженки. Прочие жители деревни рассчитывают на свои мобильные телефоны и имеющиеся в интернет-кафе компьютеры.

Я не скучаю. И это меня удивляет, поскольку ранее на меня нагоняли тоску даже боевики. Я привыкла к безделью часами, к долго тянущимся дням, к свободному времени. Развлекаюсь я здесь малым: помощью в повседневной работе Мануэля, отвратительными романами тёти Бланки, общением с соседями с острова и с их детьми, ходящими кучкой без всякого присмотра. Хуанито Корралес — мой любимчик, похож на щупленькую куклу с большой головой и видящими всё чёрными глазами. Все считают мальчика тупым, поскольку говорит тот крайне мало, хотя, на самом деле, он очень умный: сам рано понял, что никого не волнует, кто и о чём говорит, оттого и он вообще ничего не говорит. Я играю в футбол с мальчиками, ведь девочек я так и не смогла заинтересовать, отчасти потому, что мальчики отказываются с ними играть, и ещё потому, что здесь никогда не видели женской футбольной команды. Тётя Бланка и я решили это изменить, и с началом занятий в марте, когда дети попадут в полное наше распоряжение, мы непременно этим займёмся.

Соседи по деревне открыли мне свои двери, правда, так только говорят, поскольку дверей здесь никогда не закрывают. Со временем мой испанский язык значительно улучшился, и теперь мы можем говорить хотя бы через пень колоду. У чилотов какой-то корявый акцент, и они используют в своей речи слова и грамматические обороты, не встречающиеся ни в каком тексте. По словам Мануэля, этот язык вышел из древнего кастильского, поскольку Чилоэ находился в изоляции от остальной части страны, и причём немалый период времени. Чили стала независимой от Испании в 1810 году, хотя Чилоэ подчинялся европейскому королевству вплоть до 1826 года и был единственной испанской территорией на самом юге Америки.

Мануэль предупреждал меня, что чилоты — люди подозрительные, но этот опыт явно чужой: ведь со мной они очень любезны. Так, местные приглашают меня к себе домой, мы рассаживаемся около печки, болтаем, попиваем мате, горький и зелёный напиток на травах, подаваемый в тыкве и ходящий по рукам — все посасывают его из одной и той же тростниковой трубки. Они рассказывают о своих недугах и болезнях растений, которыепоявляются скорее от зависти соседей. Какие-то семьи конфликтуют между собой из-за сплетен либо подозрений в колдовстве; я даже себе не могу объяснить, каким образом они по-прежнему враждебны по отношению друг к другу, поскольку нас всего здесь примерно триста человек, живущих на небольшом пространстве, словно цыплята в курятнике. В этом обществе нельзя иметь секреты, ведь оно точно большая семья, правда, разобщённая и злопамятная, члены которой вынуждены жить вместе, а в случае необходимости ещё и помогать друг другу.

Мы говорим о картофеле —его существует сотня сортов или «марок», картофель красный, фиолетовый, чёрный, белый, жёлтый, округлой формы, вытянутый, картофель и ещё раз картофель.