— Может, зайдём ко мне?

Казалось, её запах стал сильнее. Одновременно её липкий взгляд, словно подсохнув, поблёк, но на одно мгновение её глаза ярко блеснули.

Внезапно почувствовав усталость, Саса ответил:

— Нет, не стоит. Значит, с Сугико ничего не случилось, так?

Юко молчала.

— Это совершенно ничего не меняет.

Протянув ей бумажный пакет с головой, Саса сказал:

— Это тебе.

— Если хочешь, отдай Сугико, — добавил он и ушёл.

5

Как обычно, в воскресенье Саса проснулся после полудня и вышел в столовую, где жена и Наоко пили чай. — Уже пообедали?

— Сейчас будем. Ты ведь давно уже вместе с Наоко не обедал.

— И то правда. Что есть будем?

— Мы вот как раз думали, может, гренки пожарить.

— Мне тоже сделай. С солью.

— Никогда в жизни не слышала про солёные гренки, — ядовито ответила жена. — Наоко я ничего подобного давать не собираюсь.

— Я вовсе не заставляю Наоко есть то же самое. Кроме того, даже если соль и добавить, это вовсе не значит, что греки будут солёными.

— Всё равно, гренок с солью не бывает.

— Да какая разница, как их назвать? Я просто хочу, чтобы ты добавила в них соль.

— Не поверю, чтобы человеку на такой работе, как твоя, было всё равно, как называть вещи.

— Иногда не всё равно. Зависит от вещи.

— Ах, вот как?

Жена встала и ушла на кухню.

Наоко молчала, как будто происходящее её не касалось. Саса, который уже начал было раздражаться, постепенно остыл. Время от времени у него с женой случались такие ссоры. Он понимал, что этим она выражает ему своё осуждение.

После встречи с Юко прошла неделя, но вестей от неё не было.

Вообще-то ничего другого ждать и не приходилось, к тому же он думал, что уже избавился от мыслей о Сугико. Однако полностью изгнать её из памяти не мог.

Интересно, когда всё-таки появился этот мужчина, ни лица, ни имени которого Саса не знал? Саса не сомневался лишь в том, что тот был холост. Место рядом с ним пустовало. Наверное, Сугико сейчас прилагала все силы, чтобы занять это место, потому у неё и не было времени встречаться с Саса, да и встреча эта не пошла бы ей на пользу. Но основная причина была, вероятно, в том, что Сугико желала покончить с тем, что её делят двое мужчин…

Пожалуй, из разговора с Юко он понял именно это.

Жена поставила перед ним тарелку. Яйцо на квадратном куске хлеба выглядело сыровато. «На подсоленных гренках яйцо вкуснее всего, если его чуточку пережарить», — подумал Саса, но промолчал.

Вернувшись в комнату, он попробовал почитать, но чтение в голову не шло. Раз он уже принял решение относительно Сугико, звонить Юко тоже не имело смысла. А номер Сугико он ни разу не пытался узнать.

Внезапно перед глазами возникло лицо Миэко. Как всегда, она уже месяц не звонила ему, но её телефон был у Саса записан. Достав записную книжку, он некоторое время разглядывал цифры. Неизвестно, дома она сейчас или нет. Она говорила, что никто кроме неё к телефону не подойдёт, но набирать её номер ему ещё не приходилось.

Уже года два, примерно раз в месяц, Миэко звонила ему и они встречались в отеле. Каждый раз она приходила к нему на свидание, когда её любовные связи разлаживались. Саса привык думать, что Миэко использовала его как болеутоляющее.

Саса разглядывал цифры в записной книжке, и вдруг ему пришло в голову, что, быть может, и он сам, зрелый мужчина, требует от неё того же самого. Ей было столько же лет, что и Сугико.

— Может, и у меня сейчас проблемы в личной жизни?

Несомненно то, что ему до смерти надоело это подвешенное состояние.