– На меня?

– Он так же, как и вы, занимает видное место в высшем обществе и, от души, желая помочь нашему делу, дал мне банковский чек на пять тысяч фунтов. А вы готовы последовать его примеру? Только не надо смущаться!

Выловленная рыба уже лежала у ног Сесилии, шевеля плавниками и в отчаянии разевая рот.

Вдруг кто то легко тронул ее за руку. Это Джайлз. Он принес дубинку, чтобы добить пойманную добычу. Дубинка была в образе тучной матроны с фиолетовым тюрбаном на седых напудренных волосах, которая висела на его руке, сопя и кряхтя. Какая удача!

– Смотрите, – вскричала Сесилия, – вот и Джайлз! А с ним – милейшая леди Уильям! Джайлз, дорогой, ты ни за что не догадаешься: мистер Роуленд желает внести пожертвование в нашу миссию! Он жертвует… – Сесилия вопросительно вскинула бровь и нежно взглянула на Эдмунда.

Тот затравленно смотрел на заплывшую жиром матрону. Леди Уильям Хиз была известной на всю округу сплетницей.

– П пять тысяч фунтов, – наконец произнес он с запинкой, снова прочистив горло.

Брови Джайлза от удивления поползли вверх.

– Боже правый!

– Вот это да! – одобрительно вскричала леди Уильям Хиз.

– Потрясающе! – нежным голоском пропела Сесилия, благоговейно прижимая к груди руки. – Вы так добры, сэр! Ваша щедрость поистине не знает границ. На сегодняшний день это наш самый крупный благотворительный взнос.

Рыба еще раз дернулась и судорожно открыла рот.

– А к как же герцог Йоркский? – с запинкой спросил Эдмунд. – Вы же сами сказали… что его друг… пожертвовал пять тысяч фунтов…

Сесилия сделала невинные глазки.

– О Господи! Я, наверное, оговорилась, простите! Тот джентльмен внес пятьсот фунтов. Разумеется, если я вас запутала… вы можете передумать…

Леди Уильям, подняв лорнет, вперила в Эдмунда строгий взгляд. При этом она подалась вперед, и корсет ее угрожающе заскрипел, а огромный фиолетовый тюрбан вклинился в самый центр компании. Лучше и не придумаешь!

Эдмунд возмущенно нахмурился.

– За кого вы меня принимаете? – надменно спросил он. – Я всегда верен своему слову!

Джайлз проводил удалявшегося Эдмунда Роуленда сочувственным взглядом, а леди Уильям, воспользовавшись паузой, отвернулась, чтобы ухватить с подноса очередную порцию печеночного паштета.

– Послушай, Сесилия, – неодобрительно прошептал Джайлз, – я больше не желаю принимать участие в твоих авантюрах. В отличие от тебя это не кажется мне христианским долгом. Черт возьми, я сам выпишу тебе чек на приличную сумму, и хватит с меня! Сесилия нежно улыбнулась.

– Но, Джайлз, это же так забавно! Я очень благодарна тебе: ты подоспел как раз вовремя. А леди Уильям! Эта женщина – просто гений.

– Простите? – леди Уильям повернулась к ним, все еще жуя. – Я не ослышалась – вы назвали мое имя?

Лицо Сесилии вновь озарилось очаровательной улыбкой.

– Ну да, мэм. Я сказала Джайлзу, что давно не имела удовольствия вас видеть. Непременно приходите к нам на чай в Парк Кресент. По правде сказать, мне странно…

Но леди Уильям решительным жестом вскинула свободную руку, проглатывая остатки паштета.

– Нет нет, моя милочка! Вы не заманите меня своими красивыми голубыми глазками! – Она задумчиво помолчала. – Хотя, признаюсь, я восхищена тем, как вы обработали Роуленда. Насколько мне известно, этот человек, мягко говоря, вовсе не склонен к благотворительности.