Царь Берендей поочерёдно прикоснулся звездой к дудочке и гребню. Сиреневое свечение переместилось на предметы, окутывая их и впитываясь. После этого звезда перестала светиться.

– Эти предметы снова работают? – вскричал Толя.

– Должны. Но снова по одному разу.

Толя тут же схватил дудочку:

– Мы можем прямо сейчас переместиться к Кощею и схватить его!

– Не можем, – засмеялся царь Берендей. – Не зря же он собирал диковинки и волшебство по всей Руси. У него такая защита от колдовства, что никто её не осилит. Уж я-то знаю, пробовал уже.

Толя спрятал дудочку и гребень в котомку. Потом взялся за потухший жезл:

– А с ним что?

– Жезл снова будет собирать в себе силы волшебства, но теперь дольше. Каждая передача силы будет увеличивать срок накопления. Так что не…

– Да, я знаю, что вы скажете. Чтобы я не использовал заряженные предметы, не подумав.

За спиной царя Берендея появился Альфредо, который начал прибивать к стене вторую табличку, на которой сообщалось, что сам царь Берендей отобедал в этой харчевне.

– А, вот вы где, – донеслось с улицы.

В харчевню вошёл Ярослав Синицын, бывший обер-секретарь, а ныне глава совета Рыбограда.

– Какая честь для моего скромного заведения! – закричал Альфредо.

Усадив Ярослава Синицына рядом с Толей и царём, Альфредо умчался делать третью табличку.

Бывший обер-секретарь кашлянул и положил перед собой папку с бумагами:

– Я распорядился построить ещё десять воздушных шаров. Потом их доверху загрузят газетами «Рыбоградская хроника» и «Рыбья Кость» и отправят в Стольный Град.

– А это ещё зачем? – удивился Толя.

– Жители Стольного Града, включая воевод и генералов, более всех подвержены обману Кощея. В газетах же содержится правдивое описание того, как он заколдовал богатырей, вынудив их творить бесчинства, а чужемирец Анатолий вызволил их. Воздушные шары сбросят газеты на Стольный Град. Пусть жители знают, что скоро власть Кощея закончится.

Толя покачал головой:

– «Рыбья Кость» вруны, так говорил мне Митя Сермяжный.

– На войне вруны значат не меньше, чем честные люди, – ответил царь Берендей.

– Почему?

– Потому что война сама по себе бесчестное дело.

– Даже война против злобного Кощея?

– Даже против него. Но ты, мальчик, не думай об этом. Во всех мирах есть вруны и злодеи, которые считают себя честными и добрыми.

Глава 50. Рита катается по радуге и рассказывает небылицы

Каждый день Риты начинался с того, что она просыпалась на огромной кровати, лёжа на перине, в которой можно утонуть, как в бассейне с шариками в детской комнате.

Только девочка успевала зевнуть, как в комнату заходили десять служанок, а слуги вносили большую ванну, заполненную розовой водой. Пока Рита купалась, служанки готовили ей десять платьев на выбор. И какие это были платья!

Тут были и длинные платья королевы, увешанные бриллиантами, и воздушные юбки принцессы, обшитые искрами. Были платья из Тридесятого Царства, менявшие цвет в зависимости от времени дня. А были и одежды из чистого льда и пламени – обе стихии соединялись силой колдовства, поэтому не уничтожали друг друга и не ранили носившего.

Ко всем комплектам одежды обязательно прилагались короны, тиары, обручи или венки из живых цветов. На самом деле живых – когда венок надевали на голову, цветы начинали петь. Кажется, их сорвали с Поющего Дерева.

А если Рите не хотелось носить короны или венки, которые грустно пели ей в уши, то служанки зажигали над её головой настоящий нимб из волшебного света.