|
– По твоему, дикарь и варвар не может носить одежду джентльмена? – Я думала о том, как ты ласкаешь других женщин, – тихо призналась Арабелла. – Елена… твой гарем… – Елена замужем за турецким сотником. Что же касается остальных женщин… боюсь, в последнее время они почему то потеряли для меня привлекательность. – Его голос упал до хриплого шепота. – Мне нужна лишь упрямая фурия, та, которой мне порой хочется задать трепку, а иной раз – ласкать до полного изнеможения. Арабелла, почему то застеснявшись, опустила глаза и тихо охнула. – Не ожидал увидеть тебя такой стройной. Ты кажешься даже чересчур худой. – А ты считал, что я буду объедаться в твое отсутствие? – Нет, но наше дитя… Он внезапно осекся, поняв, как ловко провел его граф, и, запрокинув голову, громко расхохотался. – Да ты, любимая, – едва выговорил он, задыхаясь, – кажется, так же беременна, как я! Арабелла съежилась; радость, согревшая сердце теплом встречи, таяла на глазах. – Ты приехал, – глухо пробормотала она, – думая, что я ношу твоего ребенка? Камал, мгновенно став серьезным, спокойно ответил: – По крайней мере это послужило достойным предлогом для моего появления. – И теперь ты снова исчезнешь? – Боюсь, при малейшей попытке скрыться твой отец велит посадить меня под замок. Он глубоко страдает оттого, что несчастна его дочь. – Я вовсе не несчастна, – сухо возразила Арабелла. – И не желаю ничьей жалости. Вы, повелитель, можете убираться в свой Оран и валяться с утра до ночи в гареме, среди искусных в любви невольниц! – Но я уже не повелитель, и гарема у меня не осталось. Перед тобой, Арабелла, – бедняк, владеющий всего навсего тремя кораблями. Я не в состоянии предложить тебе больше ничего! – У Арабеллы перехватило дыхание. – Онемела, дорогая? – осведомился он. – В таком случае просто поцелуй меня. Он притянул ее к себе. Теплые твердые губы чуть коснулись ее губ. Арабелла задрожала, ощутив знакомый аромат, вкус и сладость его рта. – Пожалуйста, не смейся надо мной, – умоляюще прошептала она. Поцелуй стал крепче, и ее живота коснулась тугая, налитая силой плоть. Грусть и мучительные думы исчезли без следа; безумная радость кружила голову. Арабелла обвила руками его шею и прильнула к груди. – Если мы будем и дальше продолжать в том же духе, – проворчал он, – наш ребенок скоро станет реальностью. Арабелла запустила пальцы в шевелюру Камала, лаская его язык своим и трепеща от желания. Он прижался к ней бедрами, и она тихо застонала. – Арабелла, мы должны поговорить. – Да… – пролепетала она, – да, конечно. Камал нежно улыбнулся раскрасневшейся девушке. – Я продолжу твое обучение искусству любовных игр лишь после свадьбы, и ни днем раньше. Стоя у окна, граф наблюдал, как дочь, схватив Камала за руку, ведет его в чащу леса. Улыбнувшись, он отошел вглубь комнаты. Его зять, судя по всему, прекрасно разбирается в морском деле и станет ему достойным помощником. Хорошо, что обман удался! – Я сделаю все, что ты пожелаешь, любимый, – сказала Арабелла, целуя Камала в нос. – Не могу выразить, как приятно заслужить твою покорность. Арабелла потерлась щекой о его щеку. – Прошло два месяца, Камал! Целая вечность! – Знаю, и мне тоже пришлось нелегко. Я навестил мать в монастыре, на Сицилии. Она стала такой тихой, молчаливой и совершенно ушла в себя. Пожалуй, я предпочел бы, чтобы она выкрикивала ругательства и клялась отомстить! – Ты наконец простил себя за то, что она совершила? – Нет, но, может, со временем мой позор перестанет мучить меня. |
