|
Арабелла подняла голову и вопросительно, с нежной улыбкой взглянула на него. – Да, господин, – покорно прошептала она, – как тебе будет угодно. – И, обратившись к Хамилу, осведомилась: – Разве не долг женщины выказывать почтение и преданность хозяину? – Совершенно верно, – рассмеялся тот, – но не в присутствии отца. Вы можете целовать сапоги моего брата, исключительно оставшись наедине с ним, миледи. – Садись, – разъяренно прошипел Камал, – и прекрати весь этот вздор! – Да, господин, – с готовностью ответила она, хотя глаза лукаво блеснули. – Арабелла, – благоговейно прошептала Рейна, – ты выглядишь совсем… другой. – Хотел бы я посмотреть на тебя в таком костюме, дорогая, – заметил Адам. – Но сначала я прикажу начистить свои сапоги. Граф наблюдал за дочерью, не отрывавшей глаз от замкнутого лица Камала. В ее взгляде было столько голодного желания и любви, что он поморщился. К сожалению, она пошла в отца и может любить лишь однажды. Но что, если Арабелла сумеет убедить Камала в том, что он не повинен в позоре матери. – Ты молчишь, Камал? – тихо сказала Арабелла. Камал, не отвечая, кивком велел рабу подать блюдо. – Мне есть о чем подумать, – сухо объяснил он наконец. – Я… мне жаль… что так вышло, Камал. Возможно, мы когда нибудь навестим вместе твою мать, если захочешь. – Нет. Не захочу. Арабелла озабоченно свела брови. Он ни разу не взглянул на нее с тех пор, как она села рядом. Может быть, она смутила его своей одеждой, театральным появлением и демонстративной покорностью? Камал был разгневанным, чужим, и она не понимала причин. Баранина с пряностями казалась безвкусной, вино – кислым. Девушка решила пока оставить его в покое и обратилась к отцу: – Как случилось, что мама вывихнула ногу, сэр? – Где же еще, кроме как на своей шлюпке! Поскользнулась на палубе. Но, несмотря на это, мне едва ли не пришлось связать ее – она просто рвалась ехать со мной. Адам, рассмеявшись, легонько сжал руку Рейны. – Итак, вот что меня ожидает, любимая? Придется взять пример с отца и время от времени связывать тебя, чтобы уберечь от опасностей! Боюсь, что под оперением моей голубки скрывается настоящий ястреб! – Мой господин, ты хочешь, чтобы я оставила вас и не набиралась дурных примеров? – осведомилась Лелла у Хамила. – Зачем? Я просто сделаю так, чтобы ты всегда носила дитя под сердцем, а твои мысли были заняты мной. Камала передернуло. Скорее бы кончился ужин! Он сейчас словно раненое животное, мечтающее лишь о том, чтобы уползти в свою нору и попытаться выжить в одиночестве. Он побледнел еще больше, когда Хамил поднял чашу с вином и весело объявил: – Хотя мой благородный брат вернул мне трон, клянусь, он не остался в проигрыше! Камал обрел женщину, которая принесет ему огромное счастье, если, конечно, он будет обращаться с ней, как подобает вести себя мужу со своевольной женой. Сумей поставить ее на колени, братец, но предупреждаю, держи своих любовниц в тайне от нее, иначе найдешь преждевременную кончину. Камал наконец не выдержал и, поднявшись, объяснил брату: – Завтра леди Арабелла отплывает домой вместе с отцом. Она вернется к жизни, которую вела с самого рождения. Он услышал, как охнула Арабелла, но, не обернувшись, вышел из зала. – Дорогая, – предостерегла Лелла, схватив Арабеллу за руку. – Дай ему время. – Нет! – Арабелла, – резко окликнул отец, – оставь его в покое. Девушка подняла на отца полные слез глаза. |
