|
Девушка подняла на отца полные слез глаза. – Ты все знал, верно? Знал, что я больше не нужна ему! Она неуклюже поднялась, выбежала из зала, не обращая внимания на гул голосов, и остановилась только в саду. Прохладный вечерний воздух окутал разгоряченное тело. Теперь он проявляет неуместное благородство, черт бы его побрал! Арабелла перегнулась через стену и увидела Камала, спускавшегося по извилистой тропинке к форту. Бабуши из тонкой кожи мешали бежать, но Арабелла бросилась следом, не замечая, как острые камни впиваются в ноги. Солдаты и не подумали остановить ее. – Камал! Камал пошатнулся, словно от удара. – Возвращайся во дворец, Арабелла. Я не желаю больше видеть тебя. Очистительный гнев омыл ее. – В таком случае, хотя бы поговори со мной, жалкий трус! Не смей убегать, как заяц! – Хорошо, – со вздохом согласился он и подождал, пока она подойдет ближе. Арабелла стояла перед ним, испытующе глядя на него огромными сверкающими глазами. Камал сгорал от желания зарыться в ее мягкие душистые локоны, но стоял молча и неподвижно. – Я… не понимаю, – пролепетала Арабелла. – Чем я прогневала тебя? Она умоляюще протянула к нему руки, но Камал отступил. – Ты ничего не сделала. – Но почему же ты стал таким чужим? Я думала, ты будешь рад: Хамил вернулся, и ты свободен. Мы сможем уехать вместе. – Нет, – покачал головой Камал, – я не свободен. – Ты говоришь загадками, Камал. Пожалуйста, признайся, что тебя тревожит! Камал глубоко вздохнул, понимая, что Арабелла не сдастся и будет продолжать спорить с ним, даже если узнает правду. Ей не понять его стыда, вечного позора. – Я наслаждался временем, проведенным с вами, миледи, – глухо произнес он, – но теперь все кончено. Арабелла смотрела на него, пытаясь привести в порядок смятенные мысли. – Ложь! – наконец выдохнула она. – Этого не может быть! Ты намеренно делаешь вид, что я для тебя была всего лишь развлечением в минуты скуки! – Чем же еще? Камал пожал плечами и, отвернувшись, стал глядеть на Средиземное море, переливающееся под белой луной. – Нет, – прошептала она. – Правда, ты была девственна, а любой мужчина счастлив лишить девушку невинности, но женщины моего гарема куда искуснее в любви. Ты очень наивна. – Откуда такая жестокость? – Арабелла сверхъестественным усилием воли старалась не заплакать, хотя вздрагивала всем телом. – Я люблю тебя. – Это пройдет. – Но ты сказал, что любишь меня? – Мужчина наговорит все что угодно, когда хочет овладеть женщиной. Но вспомни, чего добился я лестью и уговорами! Податливое, горячее, нежное тело в постели, что еще нужно мужчине? Я поклялся, что приручу тебя, и сумел добиться своего, слишком хорошо сумел! Теперь ты ничем не отличаешься от моих наложниц – такая же покорная, смиренная и безоговорочно послушная. Арабелла в ярости затаила дыхание, терзаясь невыразимыми муками. Не помня себя, она замахнулась и звонко ударила его по лицу. Но Камал не пошевелился. Арабелла отпрянула и побежала назад, не замечая, что из горла вырываются тихие, почти звериные стоны. Камал долго смотрел, как она навсегда исчезает из его жизни. Наконец он медленно, словно во сне, повернулся и, едва переставляя ноги, побрел к форту. Глава 29 Вилла Парезе, Генуя 1803 год Арабелла подобрала юбки и ступила из шлюпки на причал. День был теплым, и мокрое от пота старое муслиновое платье, выцветшее и посеревшее от бесчисленных стирок, липло к спине. |
