|
Ее величество улыбнулась и что то тихо сказала дочери Амелии. Та рассмеялась и, прикрыв рот рукой, так же негромко ответила матери. Пусть сплетничают о ней, высокомерные дряни! Как только король обратился к английскому послу, сэру Хью Эллиоту, Джованна грациозно отошла и расправила слегка помявшиеся юбки из зеленой тафты. Она знала, что в свои пятьдесят по прежнему выглядит привлекательной и стройной. – Мадам, вы восхитительны сегодня. Перед ней стоял ее очередной любовник, Эрве де ла Валль. Похоже, он просто насмехается. – Спасибо, – ответила она, подозрительно прищурив глаза. Да… на его лице уже появились первые крошечные морщинки. Он молод, но распутная жизнь вскоре состарит его… если, конечно, граф доживет до этого. Эрве тешит себя мыслью, что использует ее, старуху, благодарную за ласки молодого человека. Глуп, как большинство мужчин! Слишком поздно обнаружит он, что это она использовала его. – Я изголодался по вас, мадам, – прошептал граф чуть хриплым голосом, так нравившимся женщинам. – Через час начнется банкет, но я не одно из блюд, так что не обольщайтесь, – язвительно процедила Джованна. – Как вы жестоки! – Поймите, граф, нам нельзя беседовать открыто. Приходите ко мне на виллу завтра вечером, и я утолю ваш голод. Улыбка не сходила с лица Эрве. Она старше всех его любовниц, но по крайней мере не вызывает отвращения и кроме того, не скупится на вознаграждение! – Как пожелаете, мадам! Джованна смотрела вслед пробиравшемуся сквозь толпу графу. Он остановился рядом с дочерью виконта Делфорда, советника английского посла. Неужели эта рыжеволосая соплячка привлекает его? Ее взгляд скользнул по леди Арабелле Уэллз, беседующей с леди Иден. Казалось, девушка неодолимо влечет людей своей неподдельной теплотой и звонким смехом. «Когда то и я была такой», – подумала Джованна. – Вам не к лицу белое, малышка. При звуках голоса маркиза учтивая светская улыбка Реины превратилась в поистине ослепительную. – Месье! Я так надеялась, что вы здесь будете! Взглянув в искрящиеся весельем глаза, она лукаво добавила: – Что же до белого цвета… насколько я понимаю он по контрасту с вашим черным фраком говорит о сущности наших характеров. – Ангел и дьявол? Вы раните меня, мадемуазель! – Но почему, месье? Подумайте, какой прекрасный дьявол из вас бы вышел, неотразимо волнующий и коварный, а я в роли ангела, вне всякого сомнения, покажусь пресной и скучной. По моему, это вы меня обижаете! Черные брови вопросительно взметнулись вверх. – Вы не ангел, Рейна, а самая настоящая плутовка! Девушка обрадовалась, услышав из его уст свое имя. Он произнес его, как настоящий англичанин, и она удивилась этому, но тут же обо всем забыла. – А вы действительно порочны, маркиз? Неисправимый повеса, быть может? – Нет, – немного резче, чем требовалось, ответил Адам и, заметив ее вопросительный взгляд, добавил с ленивой улыбкой: – Моя одежда и черная борода – всего лишь маскировка. Я добрейший и скромнейший из всех людей, мадемуазель, уверяю вас. – Именно так я и сказала родителям, – кивнула Рейна, поджимая губы. – Что?! Девушка слегка покраснела. – Видите ли, они считают вас весьма искушенным в жизни человеком… слишком умудренным опытом для такой простушки, как я. – И поэтому вы уверили их, что я не повеса, а скорее чистосердечен и робок? Рейна зачарованно уставилась на золотые пуговицы его жилета. – Не совсем так. Но я сказала, что считаю вас добрым. |
