|
– Как поживаешь, Марко? – спросила графиня. – Прекрасно, графиня, прекрасно, благодарю. – А синьор дома, Марко? – вмешалась Арабелла. – Да, синьорина. Колеса заскрипели по усыпанной гравием подъездной аллее. Арабелла увидела знакомый мраморный фонтан со статуей Нептуна, стоявший посреди газона, и счастливо вздохнула. Сколько чудесных часов провела она под сенью бородатого бога, сочиняя восхитительные волшебные истории! Она уже хотела поделиться с Адамом детскими воспоминаниями, но осеклась, заметив, что брат хмурится. – Что случилось, братец? – Отец, – коротко ответил Адам. – Он не ожидает, что ему на голову свалится толпа женщин! – Сестра с матерью вряд ли могут считаться толпой. Кроме того, предоставь отца нам! Он скоро смирится, Адам, вот увидишь! Адам подумал, что сестра, пожалуй, права. Отец и мать до сих пор возмутительно нежны друг с другом и скорее напоминают любовников, нежели почтенных супругов. Что же касается Арабеллы… маленькой плутовке не составит труда обвести отца вокруг пальца. – Ну, – проворчал он, – если отец возьмет в руки ремень, не говори потом, что тебя не предупреждали! Арабелла, однако, пребывала в полной уверенности, что отец не отважится на подобное, хотя… хотя вряд ли будет в восторге от ее появления. Девушка небрежно пожала плечами. Если она не сумеет убедить отца в необходимости своего приезда, мать, несомненно, заставит его переменить мнение. Она лукаво улыбнулась брату и погладила его по руке: – Твоя забота, дорогой братец, согревает сердце. Посмотрим, кто прав! Скарджилл, престарелый камердинер отца, упрямый шотландец, чьи рыжие вихры с годами покрылись снегом, встретил их в холле. – Ах, бездельник! – прохрипел он, оглядывая Адама. – Вижу, ты так же не способен справиться с дамами, как твой папаша! Уж поверь мне, граф будет недоволен! Однако графиня звонко рассмеялась. – Ты стал настоящим ворчуном, Скарджилл! Милорд будет в восторге, как только оправится от потрясения, конечно. – Вижу, вы забыли нрав его светлости! – А вы – старый зануда! – произнесла Арабелла, целуя старика в морщинистую щеку. – Сорванец! – любовно пробормотал Скарджилл. – Его светлость в библиотеке. Хотя вилла Парезе могла вместить не меньше пятнадцати слуг, граф нанял всего шесть из уважения, как он говаривал, к прославленной скупости генуэзцев. И сейчас в холле было пусто, лишь наверху показалась испуганная горничная. По молчаливому соглашению дети позволили матери первой войти в библиотеку. Граф Клер задумчиво смотрел в пустой камин, нетерпеливо барабаня пальцами по холодной мраморной доске. Заслышав шаги, он обернулся и сурово свел черные брови: – Какого дьявола?! Адам и Арабелла нисколько не удивились, когда графиня бросилась к нему на шею и крепко поцеловала в губы. Арабелла старалась не сводить глаз с вазы, полной свежесрезанных цветов, пока не услышала, как отец произнес, обращаясь к матери: – Глупышка, неужели я никогда не приучу тебя к беспрекословному повиновению? – Похоже, милорд, – лукаво шепнула графиня, – мне показалось, что нам здесь рады? Ответа отца они не услышали, но леди Кассандра расхохоталась. Граф выпрямился и покачал головой: – Вижу, Адам, ты, как и я, не можешь справиться с женской половиной нашего семейства. – Сэр, – заверил Адам, – я скорее предпочел бы оказаться в пустыне во время песчаной бури. Отец молча улыбнулся, сжимая руку жены. – Удивляюсь, Адам, что они еще не доставили тебя ко мне связанным по рукам и ногам, словно цыпленка к обеду! – Вот видишь, Адам, – проворковала Белла, – я говорила тебе, что отец не станет сердиться. |
