– Да. – Женщина нервно сглотнула, и на ее лице задергался желвак. – Не живой. Но она стояла и даже ходила.

На мгновение Вики показалось, что только оконное стекло между ними сделало невозможной их встречу. «Я хочу громко закричать и кричать до тех пор, пока все это не закончится, я не хочу иметь к этому никакого отношения. Я хочу, чтобы снова была прошлая суббота. Я хочу ответить на телефонный звонок. Хочу поговорить с мамой, сказать ей, что люблю ее, хочу хотя бы попрощаться с ней». Все ее тело ныло от усилий удержать контроль над ним, но водоворот ужасных событий едва ли можно было остановить одним лишь усилием воли, и ей оставалось только дать волю своему гневу.

– Кто‑то сделал это. Кто‑то в этом университете совершил жуткое осквернение, чудовищное насилие...

Селуччи вздрогнул.

– В университете? Почему именно в университете?

– Ты сам сказал это слово: наука. Навряд ли такое мог совершить зеленщик из овощной лавки. – Она снова поправила очки, потом наклонилась вперед и одним движением смела все свои записи с кофейного столика, так что они веером разлетелись по полу. – Это многое меняет. Теперь мы сможем ее найти.

Майк неохотно высвободил руку подруги; она получила всю поддержку, которую хотела принять. Он молча следил, как Вики придвинула чистый лист бумаги, ему опять захотелось хорошенько ее встряхнуть, но он не был уверен, по какой именно причине.

– Хорошо. Мы знаем, что тело все еще находится в городе, и представляем, где нужно разыскивать этих подонков, этих мерзавцев, которые сотворили с ней такое. – Грифель карандаша обломился, воткнувшись в бумагу, и женщина с трудом преодолела желание писать прямо на столе. – Она в городе. И они в городе.

– Вики. – Фицрой пересек комнату, чтобы встать на колени возле нее. – Ты уверена, что должна заняться этим прямо сейчас? – Когда она подняла голову, чтобы взглянуть на него, волоски на руках вампира встали дыбом.

– А что ты предлагаешь мне делать? Отправиться спать?

Он слышал, как отчаянно колотится сердце подруги, ощущал воздействие адреналина, непрерывно поступающего в ее кровеносную систему.

– Но...

– Мне необходимо сделать это, Генри. Необходимо привести все в порядок. Мне необходимо сделать это сейчас. – В ее голосе почти прямым текстом звучало: «или это будет грызть меня до тех пор, пока от меня ничего не останется».

Ладонь, лишь на миг коснувшаяся его руки, была настолько горячей, что почти обжигала. Так как ему не оставалось ничего другого, вампир кивнул и переместился к креслу‑качалке у двери, откуда мог следить за выражением лица Вики. В настоящее время он должен был позволить ей справляться с ужасом и яростью по‑своему.

Фицрою показался интересным тот факт, что при таком развитии событий Селуччи выглядел отнюдь не счастливее его самого. "Мы примчались сюда, чтобы спасти ее от опасности, и вместо этого обнаружили, что нам всего‑навсего позволяют помочь. Не слишком завидное положение для благородного рыцаря". Но ведь и Вики нимало не соответствовала представлениям о женщине, которую удобно любить.

– Хорошо, перейдем от темы розыска тела моей матери к розыску людей, сотворивших это надругательство: кого мы ищем? – «Кто?» – так она озаглавила, схватив новый карандаш, новый лист бумаги. – Кого‑то, кто может поднимать мертвых. Если не принимать в расчет второе пришествие, сомневаюсь, что это так же просто, как сказать: встань и иди, и потому нам следует обратиться к науке. – Она сделала под заголовком пометку «Ученый» и, схватив еще один лист бумаги, написала на нем: «Где?».