Если бы до посвящения было еще много времени, он бы выпорол

вас обоих.

--Ложь! -- воскликнул Бенони.--Я даже ни разу не упомянул ее

имя! Это все Джоел! Так не честно!

Затем Бенони положил руку на книгу.

--Клянусь Найденным и Затерянным Заветом, что подчинюсь

предназначенным мне указаниям Совета.

--Вот и молодец,--сказал Чонз.-- Удачи тебе на Первой Тропе.

Храни тебя Господь.

--И тебя,-- сказал Бенони. Он проводил взглядом удаляющегося

высокого и худого глашатая, а затем завел Красного Сокола

обратно в конюшню. Юноша расседлал жеребца, но не пошел в дом

сразу. Он хотел сначала заглушить в себе ярость, которая

только разгоралась, подогреваемая образами Дебры и Джоела.

Тогда Бенони стал придумывать всякие изощренные наказания,

которым подвергнет ненавистного соперника, если тот

когда-нибудь попадет ему в руки,-- и почувствовал себя немного

получше. Юноша вернулся в дом и объяснил, что случилось. К

счастью, никто не стал шутить над происшедшим. Отец и зятья

принялись рассуждать о вражде между Райдерами и Вандертами,

особо смакуя кровавые подробности некоторых сражений во имя

чести, которые происходили в далеком и недавнем прошлом между

семействами Финикса.

До сих пор старшее поколение семей Бенони и Джоела

поддерживало хорошие отношения. Они ходили в одну и ту же

церковь и жили всего в нескольких кварталах друг от друга.

Главы семейств вели совместный и взаимовыгодный бизнес.

--Если бы Питер Вандерт входил в наш клан,-- сказал старший

Райдер,-- мы могли бы передать спор на рассмотрение Внутренней

Ложи. Но, увы, такой вариант отпадает. И вообще, ничто не

заставит нас взяться за оружие, пока мальчики не вернутся. А

тогда все будет в руках Господа. Этот Джоел такой задира -- с

самого детства от него одни неприятности. Хотя надо отдать

должное этому сорванцу -- никто не кидает копье лучше него.

Мужчины принялись осыпать Джоела бранью. Бенони не поддержал

их.  Было бы некорректно обливать соперника грязью вместе с

остальными присутствующими. Кроме того, он даже вспоминать не

хотел об этом недоумке, а хотел думать о Дебре. Немного

подождав, Бенони извинился и пошел наверх в свою комнату. Там

он намочил полотно и завесил окно, в надежде, что ночной ветер

станет прохладнее, и ему удастся забыться сном. Целый час

Бенони беспокойно метался и ворочался, тщетно пытаясь не

думать о Дебре, и в конце концов заснул.

Бенони снилось, что его захватили навахо. Враги как раз

собирались вылить на него огромный котел с кипятком, а затем

приступить к другим страшным пыткам, чтобы Бенони

прочувствовал, что означает целый котел с бурлящей водой,

навахо для начала пролили на него несколько обжигающих капель.

Этим мучители также пытались лишить юношу присутствия духа и

заставить его молить о пощаде.

Но Бенони мысленно поклялся, что будет вести себя как мужчина,

истинный финикянин, и заставит врагов уважать себя. Когда все

уже будет кончено, навахо пошлют в Финикс сообщение, что белый

юноша, Бенони Райдер, геройски погиб.

И соотечественники сочинят в его честь песню. Об этом узнает

Дебра.  Она будет рыдать, но и гордиться им. И Дебра станет

презирать Джоела Вандерта, когда тот придет добиваться ее

благосклонности.  Она позовет отца и братьев, которые с

позором выпроводят Джоела из дома и спустят на негодяя собак.

Бенони проснулся и увидел профиль матери на фоне залитого

лунным светом окна, завешенного марлей.