|
Беда подстерегала их напротив станции метро "Кингз-Кросс". Стоило машине выехать на перекресток Каледониэн-Роуд и Пентонвилл, как один из солдат вскрикнул: вторая машина, отставшая ярдов на двадцать - тридцать, неожиданно остановилась. Головной автомобиль вернулся назад, затормозив совсем рядом. - Что случилось? - окликнул Чисхолм. - Заглохли, - прокричал в ответ сержант, командовавший вторым экипажем. - Бриггс пытается разобраться, в чем дело. Водитель поднял капот и, не поднимая головы, буркнул что-то про свечи. - Вылезай-ка и помоги ему, Сэнди, - приказал Чисхолм своему водителю. Когда умолк второй двигатель, воцарилась тревожная тишина Здесь, на пересечении пяти улиц, они были как на ладони. Эндрю поделился своими опасениями с Чисхолмом. - Верно. Но все-таки открытое пространство предпочтительнее. Нас не смогут застать врасплох. - Капитан обвел взглядом безмолвные строения. - Идиллия, не правда ли? Идиллия продолжалась до тех пор, пока не появились люди. Сперва их было немного и они невинно стояли в дверях и на углах улиц, откуда можно было незаметно улизнуть. Однако постепенно число зевак росло, они становились все смелее. В двадцати ярдах от замерших машин на мостовую вышел мужчина, потряс кулаком и принялся осыпать оскорблениями неподвижно наблюдающих за ним солдат. Эндрю чувствовал, что Чисхолм с трудом сдерживает гнев. Однако приказа стрелять не прозвучало. Как ни странно, крикуна образумили его же товарищи. Вняв их призыву успокоиться, он умолк и неуклюже заковылял к тротуару. Однако тут же, словно по условному сигналу, к машинам устремились доселе молчавшие фигуры. Люди имели мирные намерения - более того, пока они демонстрировали дружелюбие. Вперед выступил низкорослый человечек в драном пальто: - Хотите помогу, командир? Я разбираюсь в двигателях - как-никак работал в гараже. Пытаясь скрыть тревогу, Чисхолм ответил: - Спасибо, мы справимся сами. В толпе оказались по меньшей мере три женщины. Одна из них, здоровенная особа лет пятидесяти, радостно прокричала: - Не подвезешь меня в город, паренек? С самого утра не могу дождаться автобуса. Послышались смешки. Заулыбались и солдаты. Женщина приободрилась: - Может, все-таки потеснитесь? Могу пристроиться у кого-нибудь на коленях. Цена автобусного билета - и я ваша со всеми потрохами. Смотрите не упустите такой возможности! Скоро меня уже не купишь! Чисхолм смотрел прямо перед собой, не мигая. Остальные относились к этой болтовне всего лишь как к шутке - триумфу английского чувства юмора над нечеловеческими условиями существования. Однако атмосфера резко накалилась, когда крикунье стала вторить еще одна женщина - худая как смерть, седовласая, лет на пять - десять старше первой, с яростно горящими голубыми глазами: - Возьмите меня с собой, мистер! Ответа не последовало. Смех утих. Вторая женщина шагнула вперед и очутилась на расстоянии протянутой руки от машины. - Потом я уйду, - не унималась она. - Я не прошу, чтобы меня там оставили. Там моя дочь. Она вот-вот родит. Просто посмотреть, все ли у нее в порядке. И тут же назад. Чисхолм все так же хранил молчание. - Обещаю, что уйду и не причиню вам хлопот, - умоляла женщина. |
