– Она сама сидела за рулем?

– Вы хотели спросить, приехала ли она одна мистер Ситон? – Мистер Брин снова напрягся. – И ответ будет: нет, не одна. Шофера с ней не было, но приехала она не одна. С ней был спутник. Этакий хлыщ в вечернем костюме, в шелковом шарфе, гетрах на пуговицах и с тростью. Он был под стать Пандоре, тоже высокий. Помню, одет он был в каракулевую шубу. Он ни на что конкретно не смотрел и вел себя как‑то суетливо. Судя по их наряду, они собирались на вечеринку или прием.

– Но это не все, мистер Брин?

И тут мистер Брин‑младший наконец обернулся. Ситон увидел перед собой тогдашнего любознательного и смышленого мальчугана.

– Она и впрямь была очень красивой. С бледной кожей, темными глазами и шелковистыми каштановыми волосами, отливавшими золотом в свете люстры. Я хоть и был ребенком, но сразу понял, что Пандора – исключительная женщина. Но вы правы. Есть еще кое‑что – то, что навсегда запечатлелось в моей памяти. Когда они собрались уходить, тот тип мне подмигнул. Вид у него при этом был донельзя плотоядный: такие развратные взгляды вовсе не предназначены для маленьких мальчиков. И еще он показал мне язык, похожий на извивающийся обрубок угря. Потом он проследовал за ней к выходу. При этом он не шел, а как бы скользил по паркету. Наверное, он умел как‑то воздействовать на людей или знал особый фокус. Его ноги словно не касались пола. Голову даю на отсечение, что они и правда не касались, – рассмеялся Брин. – И вот, мистер Ситон, меня до сих пор начинает трясти при виде гетров.

– В наше время мы как‑то обходимся без них.

– И слава богу!

– Кто же это был?

Брин опять долго молчал, а потом продолжил:

– Я спросил у отца, кто это такой. Он ответил мне, что некоторые считают этого человека величайшим грешником на земле. Больше я ему вопросов не задавал. Ограничился одним.

Ситон не нашелся что сказать.

– Как видите, не все люди так любопытны, как вы.

– Почему же вы тогда были таким нелюбознательным? И почему не проявляете любопытства сейчас?

– Потому что любопытство сгубило кошку. А у кошки девять жизней. Мне же хвастать нечем – еще восьми про запас у меня нет.

Ситон кивнул, вспомнив, что говорил мистер Брин‑младший о самонадеянной молодости.

– Ну ладно, раз уж вы пришли сюда именно за этим, я дам вам ее адрес

14

Ситон отправился туда немедленно. Выйдя из «Фогель и Брин», он раскрыл потрепанный путеводитель «От А до Я» и, щурясь от яркого света, отыскал нужное место, а потом направился к станции метро «Лондон‑бридж». По пути Пол посмотрел на часы – пятнадцать минут двенадцатого. Выходит, он проговорил со стариком больше часа, не заметив, как пролетело время. Но теперь Ситон торопился отыскать след прошлого: той загадочной и неуловимой жизни. Он не мог ждать ни минуты.

В полдень Ситон уже шел по Харвуд‑роуд. Слева осталось здание Таун‑холла, в безжалостном свете раскаленного солнца похожее на бессмысленное нагромождение орнаментированных деталей. Потом он свернул на тенистую Мур‑Парк‑роуд. Пол ни разу не был в этой части Лондона. Оказалось, что по обеим сторонам Мур‑Парк‑роуд тянутся трехэтажные викторианские дома.

Улица удивила Ситона нежданной прохладой и тишиной. Уличного движения не было, лишь вдоль тротуара стояло несколько припаркованных машин. В конце квартала он увидел какой‑то магазинчик, а рядом – паб, название которого скрывали кашпо с цветами. Даже издалека было видно, какой урон нанесло растениям засушливое лето. Но это был, похоже, единственный ущерб, причиненный этому тихому месту. В свое время квартал, удачно избежал бомбежек, а впоследствии перепланировок и прочих городских катаклизмов.