У Линуса закружилась голова. Он понятия не имел, что людям платят за молчание. Хотя, если подумать, в этом есть смысл.

– Так вы не покидаете острова?

Мистер Парнас пожал плечами:

– Нам и не надо, детей здесь все устраивает. Наверное, мы могли бы подумать о путешествии куда-нибудь помимо деревни, но эта тема как-то не поднималась. По крайней мере, пока.

Линус покачал головой, снова взяв в руки блокнот и карандаш.

– Сэл превращается в собаку?

– В померанского шпица, если конкретнее.

– И вы говорите, это самый долгий срок, что он провел в одном месте?

– Да.

– Мне доводилось видеть ребенка, который умел превращаться в оленя. Тоже метаморф. И он не был засекречен. Почему же Сэла поместили сюда?

Мистер Парнас поднял голову:

– Потому что он передает метаморфизм через укусы.

У Линуса перехватило дыхание.

– Серьезно?

– Да. Произошел… инцидент. В одном из предыдущих приютов. Его ударила повариха на кухне, когда он попытался взять яблоко. Сэл ответил единственным знакомым ему способом. На следующей неделе повариха… претерпела некоторые изменения.

Линусу почудилось, что комната вокруг него завертелась.

– Я и не предполагал, что такое возможно! Всегда считал, что причины исключительно генетические.

– Думаю, здесь вы узнаете о том, что невозможного гораздо меньше, чем вы предполагали.

– А Талия?

– Одна из моих первых воспитанников. Ее семья трагически погибла, когда в их саду был пожар. Есть подозрения, что сад подожгли; впрочем, разбираться не захотели.

Линусу вспомнились плакаты в автобусах, призывающие всех докладывать о замеченных магических существах.

– Вы говорите по-гномьи.

– Я говорю на многих языках, мистер Бейкер. Мне нравится изучать новое. И это помогает мне быть ближе к моим подопечным.

– Почему Талия засекречена?

– Вы когда-нибудь встречали гнома-женщину, мистер Бейкер?

Нет, не встречал. Странно, что он не задумался об этом раньше. Линус быстро черкнул что-то в блокнот.

– А Фи?

Мистер Парнас усмехнулся:

– Очень независимый ребенок. Никогда не существовало столь юного спрайта с такой грандиозной силой. Когда ее пытались спасти из… из одной опасной ситуации, она превратила троих мужчин в деревья. Другой, очень старый, спрайт вернул им человеческий облик, хотя и с большим трудом. К счастью для меня, мисс Чапелуайт взяла Фи под свое крылышко в прямом и переносном смысле. Вообще огромное везение, что мисс Чапелуайт нам помогает.

– А почему она это делает? – спросил Линус. – Это ее остров. Спрайты ревностно относятся к своей территории. Почему она позволяет вам здесь находиться?

Мистер Парнас снова пожал плечами:

– Полагаю, высшее благо.

Он говорил, как спрайт, расплывчато и непонятно.

– И в чем же благо?

– Видеть, как дети, которые никому не нужны, растут и процветают. Вы не хуже меня знаете, что термин «сиротский приют» – неправильное название, мистер Бейкер. Сюда не приходят, чтобы усыновить кого-нибудь из детей.

Конечно, Линус такого не предполагал о приюте на Марсии, учитывая, как надежно они спрятаны.