Руджиеро, занятый решением более неотложных задач, предпочел промолчать. Усталые пони срочно нуждались в кормежке, да и у него самого непрерывно сосало под ложечкой. Надо бы срочно разжиться куском свежего и, желательно, еще теплого мяса. Что до хозяина, то ему тоже необходимо поддержать свои силы, хотя он о том и молчит.

     — Давай-ка соорудим укрытие для лошадок, — предложил Сен-Жермен. — После такого тяжелого перехода резкое охлаждение может им повредить. — Он указал на два дерева. — Повесив между ними циновки, мы тем самым защитим пони от ветра, а веревки послужат для сушки мокрых вещей.

     До слуги долетел короткий смешок, потом хозяин сказал:

     — Надо как-то устраиваться, раз уж мы здесь застряли.

     — Надо, — кивнул Руджиеро, мысленно проклиная огниво. Искры летели, но щепки не занимались, робкое пламя вспыхнуло лишь после серии неудач.

     Сен-Жермен какое-то время возился с циновками, потом негромко сказал:

     — Мне никак не избавиться от ощущения, что за нами следят, хотя вокруг никого вроде бы нет.

     — Возможно, подпаски? — предположил Руджиеро.

     — А где же тогда их стада? — Сен-Жермен помрачнел. — Похоже, меня все еще смущает предательство Тцоа Лима. — Он покачал головой и надолго умолк. Молчал и слуга, с головой ушедший в работу.

     Вода в котле понемногу забулькала, огонь весело затрещал, и лицо Сен-Жермена несколько прояснилось.

     — Я тут подумал, — сказал он слуге, — и решил, что нам лучше вернуться к дневным переходам. Это, конечно, опаснее, но дает надежду встретить кого-нибудь, кто укажет нам путь.

     Руджиеро кивнул:

     — Возможно, вы правы.

     Наконец пони были накормлены, костер догорел. Руджиеро полез в укрытие, а Сен-Жермен, повинуясь порыву, пошел к сложенным горкой вещам и нашел среди них катану, врученную ему Масаги. Он сунул ножны за пояс, поправил эфес клинка и тоже забрался в укрытие, примостившись возле слуги.

     — Ночью пойдет снег.

     Руджиеро покосился на катану, заткнутую за пояс хозяина, и повернулся на другой бок.

     * * *

     Отчет монастыря Рдо-рье Дбанг-бжи, представленный в ламасерию Бья-граб Ме-лонг йе-шиз.

      Утро, восславляющее Пути Истинной Мудрости, восемнадцатый год Царственного Правления.

      Лама Рньинг Сбо наблюдал за мостом Раб-бртан, как вдруг перед ним словно бы из рассветных лучей возникли двое мужчин на гималайских пони. Незнакомцы двигались с севера, но ни один из них не принадлежит к расе, обитающей там: они совершенно другие. У первого темные, необычайно проницательные глаза, черта второго — абсолютная невозмутимость. Их караван состоит из семи пони — число слишком значимое, чтобы его не отметить и не установить за пришельцами постоянное наблюдение.

      У святилища Бон, возле источника Сгом-таг, незнакомцы спешились, но пить воду не стали и не позволили этого своим пони.

      Они немного поговорили на незнакомом наречии, плавном, как дуновение ветра или колыхание волн.

      Они двинулись дальше, не помолившись и, видимо, не опасаясь злых духов, посещающих горные тропы в поисках жертв.