– И его предали казни,- докончила Тьен Чи-Ю.- Героизм и самоотверженность воина-патриота никак не повлияли на непреклонную позицию судей. Они никогда не берут такое в расчет, и вы знаете, что это правда.

– Что вы собираетесь делать? – прозвучал повторный вопрос

– То же, что и делала до сих пор. Направлю половину людей на охрану селений, удвою число наблюдателей на вершинах холмов.- Китаянка заставила гнедого выбраться на дорогу.- А прямо сегодня мне нужно бы повидаться с пастухами в горах и одним расторопным лесничим. Хотите присоединиться ко мне? Или вернетесь в крепость? – Поворот головы и поза Чи-Ю выдавали в ней большую напряженность, чем требовал этот нехитрый вопрос.- Здесь все спокойно. Пока что.

Сен-Жермен улыбнулся.

– Мне будет приятно сопровождать вас, воена-чальница Тьен.

На лице китаянки блеснула улыбка. Она дернула повод и поскакала вперед – сначала рысью, потом перевела гнедого в галоп, откинувшись к задней луке седла, чтобы дать тому большую волю. Тропа, ведущая в горы, была узкой, и Сен-Жермену пришлось приотстать.

Холмы подернулись зеленью, повсюду пестрели цветы, конники забирались все выше и выше. Через какое-то время тропа раздалась, позволив им снова держаться рядом. Они молчали. Подъезжая к развилкам, Чи-Ю подбородком указывала, куда повернуть. За одним из таких поворотов перед ними вырос олень. Лошади дрогнули, а олень, кося влажным глазом, прыгнул в подлесок.

Чи-Ю рассмеялась.

– Добрый знак! – сказала она. Сен-Жермен взмахом руки дал понять, что и он думает так же.

Ли через три они выехали на поляну, где дыбилось нечто подобное перевернутому гнезду огромнейшей птицы. Следы вокруг этого неимоверного скопища веток и прутьев сказали, что служит оно, по всей видимости, ночным убежищем для овец, которых сейчас поблизости не наблюдалось.

– Отары, похоже, пасутся на склонах,- пробормотала Чи-Ю.- Полагаю, нам следует их поискать.

Пустая затея, подумалось ее спутнику, но вслух он дипломатично сказал:

– Здесь множество луговин и распадков.

– Сначала обследуем водопады. Я знаю одно тихое озерцо, удобное для водопоя. Фан там частенько бывает.- Китаянка направила лошадь к загону и убедилась, что вход в него плотно завален.

– Они ушли на весь день,- заключила она. Сен-Жермен тряхнул головой. Не стоит показывать, что ему делается не слишком комфортно возле овец или возле бегущей воды.

– Что ж, не будем тогда терять времени зря,- сказал он преувеличенно бодро.

– Да.- Чи-Ю, хорошо знакомая с местностью, уверенно послала гнедого к дальней поросли молоденьких сосен.

К полудню они отыскали троих пастухов. Чи-Ю, представив им своего спутника, коротко изложила, чего она от них хочет. Фан с братом слушали и кивали, старый Но-ей презрительно хмыкал. Когда китаянка умолкла, он сердито пошевелил седыми бровями.

– Не подобает тебе меня поучать. Ты – женщина, и притом молодая, я же – мужчина преклонных лет. Я многое повидал в этой жизни. Это я должен решать, как правильней поступить, твое же дело – молчать и повиноваться.

Наклонившись в седле, Сен-Жермен попытался его урезонить:

– Ты ошибаешься, почтенный Но-ей. Военачальница Тьен никого тут не поучает, она просто заботится о безопасности жителей окрестных селений. Ты отказываешься содействовать ей? – Не имея достаточной практики, он с трудом подбирал обороты местного диалекта, но тем не менее старик понял его.

– Хороша парочка – баба и инородец! По мне уж лучше монголы.- Пастух сплюнул и вызывающе посмотрел на Чи-Ю.

Та среагировала мгновенно. Меч, вылетевший из ножен, блеснул в воздухе и плашмя обрушился на плечи строптивца.