|
Во время той бойни Анжелика оставалась с Иоландой и красоткой Марселиной у двери дома, где стонала раненая герцогиня и куда явился усмехающийся Пиксаретт с окровавленными скальпами на поясе. "Я знаю, кто находится за этой дверью, однако я оставляю ее жизнь тебе, ибо ты вправе сама распорядиться ею". Прежде чем удалиться, чтобы продолжать свое кровавое занятие, он бросил ей: "Она была твоим врагом. Ее скальп принадлежит тебе". Ночью герцогине удалось бежать, однако раны не позволили ей уйти далеко, и уже на следующий день они обнаружили ее труп, растерзанный дикими зверями. Тем не менее на морском берегу было устроено прощание с останками, о котором помнили и Анжелика, и Дельфина. - Может быть, ее украли индейцы? - предположила Дельфина. - Нет, это не ускользнуло бы от нашего внимания. Индейцы из племен малеситов и мик-маков обращены в христианство, миссионеры окрестили их уже несколько десятилетий назад, поэтому они испытывают к французам дружеские чувства. Но вот о чем я подумала... Вы только что сказали мне, что ею заинтересовался старый Никола Пари. Могло так получиться, что он забрал ее с собой в Европу? - Вот уж не знаю... - Это было бы вполне в его духе. - Но не в духе Генриетты. Разве что в бесчувственном состоянии, напоенную допьяна, усыпленную... - Зато это объясняло бы причины расследования. Вдруг одна из ваших подруг достигла значительного положения в обществе, пользуясь поддержкой старого Пари, и захотела придать значимость экспедиции, в которой участвовала? Дельфина покачала головой. - Мне трудно себе представить, что Генриетта способна на такое, разве что она сильно переменилась. Она была не больно умна, хотя могла очаровать. А так - бездеятельная, поддающаяся влияниям, питающая слабость к удобствам особа; и вообще - мягкое тесто, которое мадам Модрибур могла замешивать по собственному усмотрению. - Так почему бы ей не попасть под влияние старика Пари? В некотором смысле я предпочла бы такое объяснение. Ведь это значило бы, что она жива и что не было никакого загадочного исчезновения, чреватого... - Самым худшим, - с дрожью в голосе оборвала ее Дельфина. Глядя на нее, Анжелика видела, как осунулось ее личико и каким пустым сделался ее взгляд. Она догадалась, что за мысли бродят у нее в голове. - Уймите ваше воображение. Пока мы придумаем второй Генриетте достойную роль: пускай она проживает в Голдсборо. Вернувшись туда, я подробно расспрошу Патюреля. Возможно, он поведает мне о каких-нибудь подробностях, о которых мы не удосужились у него разузнать после зимы, проведенной в Квебеке, то есть после отсутствия продолжительностью почти в год. Кто знает - вдруг она вышла замуж за какого-нибудь пирата с "Бесстрашного" и теперь нежится себе на теплых просторах Карибского моря? Дельфина вяло улыбнулась. - Да услышит вас Господь! - Не мучьте себя страхами. Совсем скоро мы узнаем обнадеживающие новости. - Уверена в этом, мадам, - отвечала молодая женщина, однако в ее голосе не было и следа уверенности. Впрочем, стоило Анжелике, собрав бумаги, направиться к двери, как она схватила ее за подол. - О, мадам, я должна рассказать вам всю правду! Думаю, мне не следует утаивать от вас никаких подробностей, тем более что речь не идет о каких-то реальных событиях. Нет, это сон, даже кошмар, который все время посещает меня. |
