Глава восемнадцатая

В книге о работе полиции возможна существенная доля реализма, но заходить далеко в этом отношении не рекомендуется, чтобы книга не стала такой же скучной, как повседневная работа полицейского.

Морс забрал свой «ягуар» только около десяти утра, а в 10.15 уже объявился в Кидлингтонском участке.

— Надеюсь, ты плодотворно поработал вчера вечером, Льюис?

— Не сказал бы.

— Вора ещё не арестовал?

Льюис покачал головой. Он уже давно потел над различными показаниями, пытаясь рассортировать их и извлечь хоть какое-то зерно истины, так что не был расположен оценить остроту, произнесённую человеком, который, по всей очевидности, растерял и те крупицы энтузиазма, которые ещё наличествовали у него поначалу.

— Ну, так как? — спросил Морс.

— Да никак, в общем. Эти американцы — ничего не скажу, — люди очень приятные. Но ведь многие из них не могли даже вспомнить, где они находились точно. Но что ещё можно ждать от них, правда? Раскладывали вещи, пили чай, устраивались в номере, принимали ванну, пытались включить телевизор…

— Надеюсь, изучали пожарную инструкцию.

— Сомневаюсь. Но насколько могу судить, все они говорили правду.

— Кроме одного.

— Простите, сэр?

— Ашенден лгал.

Льюис опешил:

— Откуда вы знаете?

— Ведь он сказал, что осматривал Магдален.

— Ну и что?

— Он рассказал мне о нём всё-всё, слово в слово по путеводителю.

— Но он и есть гид.

— Страниц сто тридцать, а то и больше из справочника «Оксфорд» Яна Морриса. Почти дословно.

— Вероятно, вызубрил для экскурсии с группой.

— Магдалена нет в числе экскурсий.

— Но разве можно говорить, что он врёт, только потому…

— Ашенден — лжец!

Льюис покачал головой — когда Морс в таком настроении, спорить с ним бесполезно, тем не менее он попробовал настоять на своём:

— В конце концов, какое это имеет значение? Почему Ашенден не мог прогуляться вокруг Магдалена?

— Он этого не делал, — спокойно сказал Морс.

— Нет?

— Я позвонил сегодня утром в привратницкую Магдалена. Колледж весь день был закрыт для посетителей, там производят какие-то реставрационные работы и не убраны строительные леса. Вчера, Льюис, вчера в Магдален не пропускали никого, кроме преподавателей, таков был приказ казначея, и его выполняли неукоснительно, и сделано было одно-единственное исключение — для посыльного из магазина, доставившего ящик какой-то особой туалетной бумаги для президента.

— Ах, ты! — Льюис глянул на лежавшие на его столе аккуратно разложенные и тщательно проштудированные бумажки, которые, скорее всего, никому теперь не нужны. Разве что в качестве туалетной бумаги. Одним-единственным телефонным звонком Морс сделал из него посмешище, показав, что все труды сержанта ни черта не стоят.

— Значит, он нас обманывал, — произнёс он поблёкшим голосом.

— Некоторые из нас проводят большую часть жизни, обманывая, Льюис.

— Вы не хотите, чтобы я доставил его сюда?

— А как ты можешь арестовать человека только за то, что он врун? Наверное, просто поволочился за какой-нибудь юбкой на Холиуелл-стрит. К тому же не исключено, что он там был.

— Сэр?

— Это значит, что он не был в «Рэндольфе» и не охотился за сумочками, так ведь?

— Он мог стянуть её до того, как вышел на улицу.