Она слабо улыбнулась и качнула головой. Аппетита по-прежнему не было. Губы служанки зашевелились, вероятно уговаривая, но Вирджиния продолжала упрямо трясти головой. Наконец, видя, что это не помогает, она не выдержала и махнула рукой в сторону двери: уходи.

Но Габриэлла не собиралась сдаваться так просто. Она взяла обратно бумагу, достала из кармана белого накрахмаленного передника карандаш и написала:

«Я не уйду, пока вы не поедите. Или позвоню мистеру Бернштейну и скажу, что вы решили уморить себя голодом».

Молодая хозяйка раздраженно вздохнула, вырвала у нее карандаш и нацарапала:

«Отстань, ради Христа! Меня тошнит от одной мысли о еде».

Но Габриэлла, видимо, решилась настоять на своем. Она просто схватила Джинни за руку и потянула за собой. Та уперлась что было сил, хотела было укусить крепкую руку пуэрториканки, но вдруг осознала комичность ситуации и рассмеялась. Та повернулась, удивленно взглянула… и через минуту обе женщины катались по ковру в приступе гомерического хохота.

На сей раз Габриэлле удалось победить. Вирджиния спустилась в кухню и съела яйцо всмятку и половину яблока. Ей пришлось даже выпить чашку чаю с тремя ложками сахару, иначе служанка просто не отпустила бы ее.

«Спасибо, Габриэлла. Я очень признательна тебе. И за еду, и за все, что ты для меня сделала. И сейчас, и раньше. Без тебя я бы просто погибла».

Она протянула записку и с удивлением заметила, что Габриэлла покраснела и отвернулась, буркнув что-то себе под нос.

Вот странно, подумала Вирджиния. Что это с ней такое? Неужели ей никто никогда не говорил спасибо?

Но голова ее была слишком занята другими проблемами, жизненно важными как для нее, так и для маленького Джерри, чтобы обращать большое внимание на настроения служанки. Она кивнула в знак благодарности и удалилась в библиотеку, где решила дожидаться приезда Марка.

11

Завтрак пошел Вирджинии на пользу. Она устроилась в большом кресле у окна и долго смотрела на бушующий на Мичигане шторм, пока незаметно для нее самой глаза ее не закрылись и она не погрузилась в сон — глубокий, спокойный, несущий отдохновение и дарящий жизненные силы.

Измученная женщина спала долго и безмятежно, не тревожимая сновидениями, и не знала, что Габриэлла несколько раз заглядывала в библиотеку и внимательно смотрела на нее с порога. Один раз даже вошла и постояла рядом, подняла было руку, намереваясь тронуть за плечо и разбудить, но в последнюю секунду чего-то испугалась и бесшумно удалилась.

Наконец Вирджиния вздрогнула и открыла глаза. Осмотрелась, словно не понимая, где находится и как тут оказалась. Кинула взгляд на часы и мысленно выругалась. Вот тебе и тщательно построенные планы! Уже начало четвертого! Когда же теперь навестить брата? Только завтра…

И тут она вспомнила — Марк! Марк же должен приехать за ее фотографией. Почему его до сих пор нет? Или… или он уже приезжал, а она все проспала? Он торопился, а Габриэлла не стала ее будить, отдала ему то, что было нужно, и позволила уйти.

Вирджиния с силой несколько раз нажала на звонок и, ожидая прихода служанки, составила записку:

«Габриэлла, кто-нибудь заезжал, пока я спала? Мистер Стэтсон или мистер Бернштейн?».

Та появилась, нервно теребя пальцами передник, прочитала вопрос и отрицательно потрясла головой.

Хм… странно. Он же собирался, даже просил никуда не уходить. Значит, это было важно… Что же случилось?

Вирджиния махнула рукой, отпуская Габриэллу, и подошла к окну. На озере по-прежнему бушевал шторм, ветер со злобной силой рвал и трепал деревья и гнал по небу тяжелые черные тучи.