– Обязательно. И вот еще. – Ава сунула руку в карман джинсов и вытащила клочок бумаги. – Это номер телефона в холле моего общежития. Если будут какие-то проблемы, пожалуйста, позвони, и они мне все передадут. И Мэри я тоже его дам. Вот, я кладу его тебе в тумбочку. И я сама буду звонить вам по воскресеньям, около шести часов.

– Хорошо, но если не сможешь, то не волнуйся. Дорогая Ава, – ЭлДжей подняла руку и нежно погладила по щеке свою внучатую племянницу, – ты всегда была для меня такой радостью, с самой первой минуты, как я тебя увидела. Я так тобой горжусь.

Они обнялись и надолго замерли. Ни одна из них не хотела, чтобы другая увидела слезы в ее глазах.

– Ну вот, а теперь иди ложись спать. Завтра тебе очень рано вставать. Береги себя, моя девочка, – сказала ЭлДжей, пока Ава, встав, целовала ее на ночь.

– Да. И ты тоже. Я тебя люблю.

На следующее утро даже Ческа заставила себя встать в восемь утра, чтобы попрощаться с Авой.

– Поезжай и ни о чем не беспокойся. Обещаю, что буду смотреть за ЭлДжей как можно лучше. Доктор Стоун говорит, я прирожденная сиделка, – она по-девчачьи хихикнула. – Так что поезжай, и пусть тебе будет просто чудесно в колледже. Мне так жаль, что у меня не было шанса там учиться. – Ческа обхватила Аву за плечи. – Я люблю тебя, милая. Не забывай об этом, ладно?

– Не забуду, – сказала Ава, садясь в такси. – Дай мне знать, как там ЭлДжей, хорошо? Я вечером позвоню. Пока!

Такси выехало на дорогу и, набирая скорость, стало удаляться от Марчмонта.

46

Ава была рада, что в эту первую неделю после расставания с ЭлДжей и Марчмонтом ее целиком закружило в водовороте новых событий – и плохих, и хороших. Надо было столько всего узнать, например как работают в Лондоне метро и автобусы. А ее соученики, похоже, считали, что устраивать соревнования, кто больше выпьет, ужасно забавно, даже если в конце все отключались напрочь. И, кроме всего прочего, надо было еще привыкнуть к постоянному шуму уличного движения за стенками ее комнатки – размером с коробку от обуви и совершенно лишенную доступа воздуха. С другой, положительной стороны, на ее курсе все казались ей очень симпатичными, и между ними уже возникло некое подобие дружбы. Ава, не привыкшая ни к толпам народу, ни к тому, что вокруг нее все время кто-то был, все еще стеснялась присоединяться к остальным. Но к концу недели вся эта карусель разнообразных событий, организованных для новичков, позволила ей чувствовать себя свободнее.

А самой лучшей новостью было то, что по приезде ее уже ждало письмо от Саймона. Он писал, что собирается сдержать свое летнее обещание и будет рад встретиться с ней и показать ей Лондон.

Иногда, среди самых первых длинных душных ночей, когда каждый атом ее существа стремился попасть обратно в просторный, полный воздуха Марчмонт, Ава думала о нем. Она написала ему сразу после того, как дядя Дэвид передал ей его записку, чтобы сообщить свой новый адрес, но с тех пор гнала от себя все мысли о том, что, возможно, и правда понравилась ему. Но оттого, что он снова написал ей, у нее по спине пробегал радостный холодок.

Лишь к четвергу она набралась достаточно мужества, чтобы подойти к студенческому телефону-автомату в конце коридора, позвонить ему и договориться о встрече. И в воскресенье он должен был зайти за ней, чтобы показать местные достопримечательности.

Утром воскресенья она вскочила с постели, куда легла после трех часов ночи, после Бала новичков.

– Я должна научиться не пить все то, что мне предлагают, – сказала она себе, преодолевая гул в голове. Проглотив две таблетки парацетамола, она уставилась на содержимое своего шкафа. Впервые в жизни Ава всерьез раздумывала, что ей надеть.