– Спи давай, – пробормотала она еле слышно и просунула руку мне под футболку, что отнюдь не способствовало засыпанию.

Я со вздохом поцеловал ее сомкнутые веки. Она довольно засопела и прошептала, не открывая глаз:

– Тише, Сэм. Что бы тебя ни беспокоило, это может подождать до утра. А если не дождется, значит, не так уж оно было и важно. Спи.

И я послушно уснул.

Глава 32

Грейс

45 °F

С утра Сэм сказал мне: «Пора пригласить тебя на настоящее свидание». Вообще‑то, самые первые его слова были: «По утрам у тебя такая классная прическа», но первое серьезное высказывание (а принимать всерьез его уверения в том, что по утрам мои волосы выглядят классно, я отказывалась) было про свидание. Занятий в школе сегодня не было, у нас образовался полностью свободный день, и это казалось незаслуженной роскошью. Сэм помешивал в кастрюле овсянку и через плечо поглядывал на входную дверь. Хотя мои родители с утра пораньше отправились на какой‑то пикник от отцовской работы, он, похоже, опасался, как бы они не появились раньше времени и не спустили его с лестницы.

Я оперлась о столешницу и заглянула в кастрюлю. Перспектива есть на завтрак овсянку меня не прельщала. Я как‑то попыталась ее сварить и нашла вкус слишком... здоровым.

– Так что там насчет свидания? Куда ты меня поведешь? В какое‑нибудь захватывающее местечко вроде лесной чащи?

Он прикрыл мне рот ладонью. Моя шутка явно не показалась ему смешной.

– На обычное свидание. Будем есть что‑нибудь вкусное и развлекаться.

Я повернулась, и его ладонь оказалась на моих волосах.

– Угу, – саркастически буркнула я, потому что он так и не улыбнулся. – А я‑то думала, ты не делаешь ничего обычного.

– Достань две глубокие тарелки, ладно? – попросил Сэм.

Я выставила тарелки на стол, и Сэм разложил по ним сладкую кашу.

– Я просто хочу пригласить тебя на нормальное свидание, чтобы у тебя осталось что вспо...

Он осекся и опустил глаза, опершись ладонями о стол так, что плечи у него поднялись чуть не до ушей. В конце концов он повернулся ко мне и закончил:

– Я хочу, чтобы у нас все было по‑человечески. Давай попробуем вести себя как обычные люди?

Я кивнула и, придвинув к себе тарелку, отправила в рот ложку каши. Сэм добавил в нее коричневого сахара, кленового сиропа и еще каких‑то пряностей. Я ткнула перемазанной в каше ложкой в Сэма.

– Я и так веду себя как обычный человек. Каша слишком сладкая.

– Вот она, человеческая благодарность, – вздохнул Сэм и удрученно взглянул на свою тарелку. – Тебе не понравилось?

– Да нет, все нормально.

– Бек варил мне такую кашу, когда я перестал поедать яйца в безумных количествах.

– А ты их поедал?

– Я был своеобразным ребенком. – Сэм кивнул на мою тарелку. – Если не хочешь, можешь не есть. Заканчивай завтракать, и пойдем.

– Куда?

– Сюрприз.

Больше ничего мне можно было не говорить. Злосчастная овсянка вмиг была съедена, я натянула пальто и шапку и схватила рюкзак.

Впервые за все утро Сэм рассмеялся, и у меня отлегло от сердца.

– Ты прямо как щенок. Я звякнул ключами, а ты уже скачешь перед дверью в ожидании прогулки.

– Гав‑гав.

Сэм похлопал меня по голове, проходя мимо, и мы вышли в прохладное белесое утро. Когда «бронко» уже выехал на дорогу, я снова попробовала допытаться:

– Может, все‑таки скажешь мне, куда мы едем?

– Не‑а. Единственное, что я тебе скажу: притворимся, что я сделал это в первый же день, когда познакомился с тобой, вместо того чтобы схлопотать пулю.

– Моего воображения на это не хватит.

– Зато моего хватит.