– То есть они совершенно естественны, в смысле, это не какая-то страшная мутация?

– Да нет, наоборот, это эволюция! Когда наши далекие предки-обезьяны устали жить в саванне, все время пытаясь увидеть, что там, за высокими травами, они стали все чаще подниматься на задние конечности. Их тело понемногу приспособилось к новому положению, скелет изменился. То же происходит сегодня и с вашим мозгом – просто очень быстро, счет идет на месяцы, а не на тысячелетия! Есть и другое отличие: эволюция человечества до сих пор определялась средой обитания, манерой выживать, которую мы сами для себя избрали. Но все изменилось! Импульс стал результатом нашего непосредственного контакта с Землей, матерью любой эволюции.

– Эта мать разрешала детям беспрепятственно взрослеть, но теперь позволяет себе шлепать их, поскольку они зашли чересчур далеко, так?

– Я бы не смог придумать лучшего сравнения! Необычайно терпеливая мать, к которой мы потеряли всякое уважение, которую мы обидели.

– Так нам не стоит бояться этих изменений?

– Бояться изменений? Не думаю. Напротив, ими надо пользоваться! Работать над тем, чтобы научиться ими управлять. От этого зависит ваше будущее.

Они разговаривали еще час, пока старик не решил, что пора спать. Он поблагодарил Эмбер за визит к нему и пригласил прийти снова. В свою очередь, девушка решила не рассказывать Кармайклу об измене и ожидаемом нападении циников – она поняла, что тот устал от всевозможных людских низостей, потерял интерес к конфликтам и ничего не сможет изменить, только начнет сильнее беспокоиться о племянниках.

Эмбер заперла дверь, ведущую в потайной ход, и вышла наружу, в прохладу ночи. Кроме жужжания насекомых и далекого уханья совы, до нее не доносилось ни одного звука. Ночь внушала спокойствие.

Но не прошла девушка и пятидесяти метров, как за ее спиной раздался громкий шорох. Она обернулась и увидела десятки маленьких черных треугольников, срывающихся с крыши Кракена и набирающих высоту.

А затем они ринулись на нее.

42

План

Остров спал. Даже луна исчезла, и небо стало абсолютно черным.

– Псс! Псс! Мэтт… проснись.

Мэтт медленно открыл глаза, его сознание все еще было окутано сном.

Понемногу из темноты проступили очертания лица Эмбер: сначала Мэтт узнал ее прическу, затем ощутил сладковатый аромат – девушка склонилась над ним совсем низко.

Мэтт чувствовал себя совершенно разбитым, словно спал не больше часа.

– Сколько… времени? – спросил он.

– Должно быть, час ночи.

– Что ты тут делаешь?

– На меня напали летучие мыши.

Мэтт мгновенно пришел в себя. Тобиас тоже проснулся в своей кровати, стоявшей посреди комнаты. Он заворчал и вытащил из ящика стола у изголовья кусок светящегося гриба. Белый свет разлился по комнате.

– Эмбер, это ты?

Девушка кивнула.

– Можно, я спрячусь у вас на ночь, я не могу вернуться в Гидру, повсюду летают мыши.

– Я… думал, они охотятся только за Мэттом…

– Могу заверить – нет, – ответила Эмбер, поднимая левую руку, только что перебинтованную. – Я заглянула в медицинский кабинет и наложила себе повязку: у меня там несколько ранок, неглубоких, но довольно болезненных. Я была у старого Кармайкла и дождалась, пока все уснут, чтобы никого не встретить по дороге обратно. Верите или нет, но летучие мыши ждали, сидя на крыше Кракена. Едва я вышла, они набросились на меня, но, к счастью, я их услышала и, хотя и не успевала добежать до Гидры, мне хватило времени укрыться здесь, прежде чем они растерзали бы меня.

– Если хочешь, можешь устроиться на диване, – предложил Мэтт, вставая.