Видя, насколько жалок Колин, Мэтт вспомнил реакцию парня на предложение Дага найти добровольцев для помощи по уходу за курами: тогда Колин неуклюже настаивал, что помощники не должны касаться птиц, это будет делать только он сам.

Теперь все встало на свои места: Мэтт понял, что Колин общался с циниками, используя птиц. Крылатых почтальонов. Живя рядом с ними, разговаривая, слушая их, пытаясь наладить контакт, Колин стал понемногу меняться: он научился чувствовать реакцию птиц и, возможно, внушать им необходимые ему вещи, например заставлял нападать на людей, мысленно сообщая им образ жертвы или, может, показывая кусок одежды предполагаемой мишени; правда, Мэтт не знал, есть ли у птиц обоняние, как у собак.

«А записка, которой он заманил меня в ловушку! – подумал Мэтт. – Я поверил, что это сделал ребенок, потому что она написана неровным детским почерком. Это оттого, что Колин не очень сообразительный. Он с трудом выражает свои мысли».

Итак, летучие мыши нападали неслучайно! Они сначала летали над Кентавром, то есть над вольером! Там Колин ждал их и пытался с ними общаться. Должно быть, ему на это требовалось какое-то время… Та необычная птица, преследовавшая его во время экспедиции в город… Тогда Мэтт удивился, что она как будто наблюдает за ним! А Колин просто хотел передать с птицей записку, которую позже прочитали циники у фонтана: маленький клочок бумаги! Эмбер рассказала, что Колин приходил к ней поговорить. Нервничал, пытался поведать об изменениях, происходящих внутри его. Все элементы пазла сложились.

Увидев вылезающих на берег и вытирающихся Эмбер и Тобиаса, он заметил, что их тела покрыты неслабыми синяками, и вновь заплакал.

И во всем признался, закончив предупреждением:

– Даже если в ближайшее время я не отправлю им новую записку, они атакуют – больше ждать они не собираются.

Вторжение становилось неизбежным.

Вечером Мэтт собрал пэнов и все им рассказал. О неизбежности битвы, во время которой им придется сражаться за собственную свободу или даже жизнь. Были сформированы три отряда. В первый, под командованием Эмбер, вошли пэны, чувствовавшие в себе изменения и собиравшиеся практиковаться в них до последнего момента. Второй – его возглавил Мэтт – вооружился и стал тренироваться, постоянно увеличивая нагрузки. Третий, командовать которым поручили Дагу, принялся готовить местность к появлению врага. Что касается Тобиаса, он упражнялся вместе с остальными лучниками, отказавшись быть их командиром, поскольку чувствовал, что стреляет еще очень плохо. В итоге командовать лучниками поручили Митчу.

Колин ползал по земле, умоляя, чтобы ему разрешили помогать, и клялся, что сделает все, чтобы его простили. Некоторые пэны, особенно маленькие, предлагали убить его, но Мэтт твердо сказал им «нет», и теперь Колин ходил за ним по пятам, как раб. Он согласился написать под диктовку Мэтта записку, оттягивая появление циников на два дня. Этого было очень мало, но так пэны, по крайней мере, могли знать время нападения и выиграть за счет неожиданности.

В течение суток все учились обращаться с оружием и продолжали изучать свои изменения. За несколько часов до начала атаки пэны отправились отдыхать: измученные, они заснули, несмотря на парализующий стресс; в полночь все были на своих местах – среди зарослей; чувствуя, как бешено колотится сердце, они наблюдали за вражеской армией, вступающей на мост…

Мэтт ощущал, как по спине струится пот. Страх и тревога одолевали его. План во что бы то ни стало должен сработать. Иначе их всех убьют.

Пэны были рядом, и каждый знал, что ему предстоит делать.