|
Но они оправдывали всевозможные подозрения. И в действительности, если последующие наблюдения установят основательность подозрений, получится очень забавное приключение, когда одно и то же судно будет везти на такое далекое расстояние атамана бандитов и полицейского, которому предстоит его арестовать. Этой своей стороной драма обещала превратиться в водевиль, и Карлу Драгошу противно было допустить мысль о возможности такого чудесного совпадения. Но специальные водевильные приемы разве не состоят единственно лишь в концентрации в одном и том же месте и на кратком отрезке времени недоразумений и сюрпризов, которых не замечают или которые кажутся менее веселыми в действительной жизни, по причине их разбросанности и, если можно так выразиться, их состояния разжиженности? Ведь совсем не логично попросту отбрасывать факт лишь на том основании, что он кажется ненормальным. Нужно быть более скромным и допустить бесконечное богатство случайных стечении обстоятельств. Под властью этих забот Карл Драгош утром 28 августа после ночи, проведенной в поле, в нескольких километрах южнее Комарно, завел разговор по вопросу, которого до сих пор никогда не касался. - Доброе утро, господин Бруш, - сказал он, выходя утром из каюты, где готовил план атаки. - Доброе утро, господин Йегер, - ответил рыболов, который, как всегда, энергично греб. - Вы хорошо спали, господин Бруш? - Превосходно. А вы, господин Йегер? - Гм... Гм... Так себе. - Неужели? - сказал Илиа Бруш. - Почему же вы не сказали мне, если плохо себя чувствовали? - Я совершенно здоров, господин Бруш, - возразил Йегер. - Но, тем не менее, ночь показалась мне чересчур длинной. Я совсем не огорчился, признаюсь, когда она кончилась. - Потому что?.. - Потому что я немного побаивался, в чем хочу теперь признаться. - Побаивались? - повторил Илиа Бруш тоном самого чистосердечного изумления. - Это уже не в первый раз я боялся, - объяснил господин Йегер. - Мне всегда было не по себе, когда вам приходила фантазия ночевать вдали от города или деревни. - Ба! - сказал Илиа Бруш, который точно свалился с облаков. - Нужно было сказать мне, и я бы устраивался по-другому. - Вы забываете, что я обязался предоставить вам полную свободу действий. Обещанное надо выполнять, господин Бруш. Это не мешает мне по временам беспокоиться. Что поделаешь? Я горожанин, и на меня действуют это Молчание и эта пустынная природа. - Дело привычки, господин Йегер, - весело ответил Илиа Бруш. - Вы к этому тоже привыкнете, когда мы подольше попутешествуем. На самом-то деле меньше опасностей в чистом поле, чем в центре большого города, где бродят убийцы и грабители. - Вероятно, вы правы, господин Бруш, но впечатлениями не распоряжаешься. Тем более, что мои страхи не совсем безрассудны в данном случае, потому что мы пересекаем область, пользующуюся особенно дурной славой. - Дурной славой? - вскричал Илиа Бруш. - Откуда вы это взяли, господин Йегер? Я здесь живу, ваш покорный слуга, и я никогда не слышал, что у этой местности дурная слава! Теперь была очередь господина Йегера выразить живейшее удивление. - Вы серьезно говорите, господин Бруш? - воскликнул он. - Тогда вы единственный человек, которому неизвестно то, что знают все от Баварии до Румынии. - А что же именно? - спросил Илиа Бруш. - Черт возьми! Что банда неуловимых злодеев регулярно опустошает берега Дуная от Пресбурга и до устья! - Я впервые слышу об этом, - заявил Илиа Бруш с чистосердечным видом. |
