Доктор тоже почти закричал на него:
- Я не собираюсь отвечать, если вы покинете больницу! Я не собираюсь отвечать.
Осано сказал ему со смехом:
- Да ты никогда ни за что не отвечаешь, засранец хренов. Принесите одежду, и все.
Старшая медсестра, женщина устрашающей наружности, сказала со злостью:
- Мне наплевать на вашу известность, и я не позволю превращать нашу больницу в бордель!
Осано уставился на нее:
- На х..! - сказал он. - На х... пошла из этой палаты!
Он поднялся с кровати, и я увидел, насколько серьезным было его состояние. Неуверенно сделав шаг, он стал падать на бок. Сестра сразу же
подскочила, чтобы помочь ему: она уже успокоилась, и ею двигала жалость. Но Осано выпрямился сам. И тут он увидел меня, стоящего возле двери, и
сказал спокойно:
- Мерлин, забери меня отсюда.
Презрение этих людей меня поразило. Ясно, что и до этого им приходилось ловить пациентов на сексе. Я посмотрел на Чарли Браун. На ней была
короткая тесная юбка, под которой, похоже, ничего не было. Она походила на малолетнюю проститутку. И огромное, гниющее изнутри тело Осано... Их
негодование, скорее всего, имело эстетическую, а не моральную основу.
Теперь и остальные заметили мое присутствие.
Я обратился к доктору:
- Я забираю его отсюда, под свою ответственность. Доктор начал было возражать, почти умолять, но потом повернулся к старшей сестре и
распорядился, чтоб Осано принесли одежду. Он сделал Осано укол и сказал:
- Это чтобы вы чувствовали себя более комфортно в дороге.
Все оказалось очень просто. Я заплатил по счету, и они выписали Осано. Потом я заказал машину и мы отвезли Осано домой. Немного поспав, он
позвал меня в спальню и рассказал, что произошло в больнице. Что он заставил Чарли раздеться и залезть к нему в постель, потому как почувствовал
себя настолько хреново, что подумал, что умирает.
Осано чуть отвернулся и сказал:
- Ты знаешь, самая ужасная вещь в современной жизни, это что мы все умираем в одиночестве в собственных постелях. Когда вся семья
собирается вокруг, никто ведь не предложит залезть в постель к умирающему. А если ты умираешь дома, твоя жена не предложит лечь к тебе в
постель.
Он снова посмотрел на меня и улыбнулся той милой улыбкой, которая иногда играла у него на губах.
- Вот такая у меня мечта. Чтоб Чарли, когда я буду умирать, была рядом со мной в постели, в тот самый момент, и тогда я почувствую, что
получил все сполна, что это была не плохая жизнь, и уж точно не плохой конец. И чертовски символический, верно? Подходящий для писателя и для
его критиков.
- Как ты узнаешь, что этот момент наступает? - спросил я.
- А я думаю, что уже пора, - ответил Осано. - Я и вправду считаю, что ждать дальше нет смысла.
Теперь я испытывал настоящий шок и ужас.
- Но почему бы не подождать хотя бы день? - сказал я. - Завтра ты почувствуешь себя лучше. Ведь еще есть немного времени. Шесть месяцев это
не так уж плохо.
- Ты что, испытываешь угрызения совести по поводу того, что я собираюсь сделать? Предрассудки морального плана?
Я покачал головой. |