Изменить размер шрифта - +

     Доктор тоже почти закричал на него:
     - Я не собираюсь отвечать, если вы покинете больницу! Я не собираюсь отвечать.
     Осано сказал ему со смехом:
     - Да ты никогда ни за что не отвечаешь, засранец хренов. Принесите одежду, и все.
     Старшая медсестра, женщина устрашающей наружности, сказала со злостью:
     - Мне наплевать на вашу известность, и я не позволю превращать нашу больницу в бордель!
     Осано уставился на нее:
     - На х..! - сказал он. - На х... пошла из этой палаты!
     Он поднялся с кровати, и я увидел, насколько серьезным было его состояние. Неуверенно сделав шаг, он стал падать на бок. Сестра сразу же

подскочила, чтобы помочь ему: она уже успокоилась, и ею двигала жалость. Но Осано выпрямился сам. И тут он увидел меня, стоящего возле двери, и

сказал спокойно:
     - Мерлин, забери меня отсюда.
     Презрение этих людей меня поразило. Ясно, что и до этого им приходилось ловить пациентов на сексе. Я посмотрел на Чарли Браун. На ней была

короткая тесная юбка, под которой, похоже, ничего не было. Она походила на малолетнюю проститутку. И огромное, гниющее изнутри тело Осано... Их

негодование, скорее всего, имело эстетическую, а не моральную основу.
     Теперь и остальные заметили мое присутствие.
     Я обратился к доктору:
     - Я забираю его отсюда, под свою ответственность. Доктор начал было возражать, почти умолять, но потом повернулся к старшей сестре и

распорядился, чтоб Осано принесли одежду. Он сделал Осано укол и сказал:
     - Это чтобы вы чувствовали себя более комфортно в дороге.
     Все оказалось очень просто. Я заплатил по счету, и они выписали Осано. Потом я заказал машину и мы отвезли Осано домой. Немного поспав, он

позвал меня в спальню и рассказал, что произошло в больнице. Что он заставил Чарли раздеться и залезть к нему в постель, потому как почувствовал

себя настолько хреново, что подумал, что умирает.
     Осано чуть отвернулся и сказал:
     - Ты знаешь, самая ужасная вещь в современной жизни, это что мы все умираем в одиночестве в собственных постелях. Когда вся семья

собирается вокруг, никто ведь не предложит залезть в постель к умирающему. А если ты умираешь дома, твоя жена не предложит лечь к тебе в

постель.
     Он снова посмотрел на меня и улыбнулся той милой улыбкой, которая иногда играла у него на губах.
     - Вот такая у меня мечта. Чтоб Чарли, когда я буду умирать, была рядом со мной в постели, в тот самый момент, и тогда я почувствую, что

получил все сполна, что это была не плохая жизнь, и уж точно не плохой конец. И чертовски символический, верно? Подходящий для писателя и для

его критиков.
     - Как ты узнаешь, что этот момент наступает? - спросил я.
     - А я думаю, что уже пора, - ответил Осано. - Я и вправду считаю, что ждать дальше нет смысла.
     Теперь я испытывал настоящий шок и ужас.
     - Но почему бы не подождать хотя бы день? - сказал я. - Завтра ты почувствуешь себя лучше. Ведь еще есть немного времени. Шесть месяцев это

не так уж плохо.
     - Ты что, испытываешь угрызения совести по поводу того, что я собираюсь сделать? Предрассудки морального плана?
     Я покачал головой.
Быстрый переход