— Что это? — выдавил он, отворачиваясь, но везде были картины, одна более жуткая, чем другая.

— Соус, — услужливо ответила Мама, пол имел вентиляционные отверстия, забранные ребристой решеткой, там же прятались динамики. — Органического происхождения.

Если хочешь, скажу состав.

Бен отказался.

— Здесь есть живые люди? Я хотел сказать, людиши.

— В промежуточном складе им делать нечего. Населенные зоны остались внизу. На этом ярусе ты не встретишь никого. Так устроены соты.

— Покажи мне 108-ю бирку.

— Иди прямо по проходу.

Подчиняясь командам, доносившимся из-под ног, Бен прошел около километра, сворачивая и петляя между стеллажей, в которых, как ему вскоре стало казаться, находились жертвы маньяка с бензопилой. Он представил себе эту сюрреалистическую картинку со стороны. Далеко занесла его судьба, выпускника Алгинского мясного техникума. А всего то хотел от армии отмазаться, подал документы на факультет с самым низким проходным баллом. Мог бы честно работать, получать свои гроши, ругаться из-за них с женой, выкраивать, чтобы позволить себе новые китайские трусы с ширинкой. Ан нет. Как выяснилось в Сотовом Мире даже вором его назвать нельзя, это слишком высокое звание для него. Кто он? Проходимец из одного мира в другой.

Бен быстро устал. Сев на пол и сняв ботинки, достал свалявшиеся в ком, смерзшиеся на вид и чрезвычайно ароматные носки. Растирая натруженные ноги, попенял Маме:

— А ты ведь врешь. Никуда ты меня не ведешь. Этот пролет я чудесно запомнил, мы тут уже проходили. Запутать меня хочешь?

— Нет, здесь мы еще не были.

— Значит, остальное верно, раз ты не опровергаешь. Вот ты и попалась, дура механическая. Ты не хочешь мне показывать…мою бирку.

— Зачем она тебе? Ты ведь хочешь ее забрать?

— Ну и что? Вон у тебя сколько. На годы хватит.

— Дело не в этом. Все бирки занесены в табуляграммы и распечатаны на ста тысячах листов. Если ты заберешь хоть одну, придется менять всю отчетность, а табуляграмму перепечатывать. Все сто тысяч листов.

— Разве для тебя это сложно, с твоими потрясными мозгами.

— Ты непоследователен, только что назвал меня механической дурой. Конечно, для меня это несложно, и листы можно не тратить, перевернуть их обратной стороной.

— Так в чем же дело?

— Дело в принципе. Я не напрасно тебе говорила, что в промежуточном ярусе нет ни одного живого человека. Тут живых действительно нет. Даже если кто и забредает, то живет недолго.

Холодок прошелся по спине Бена от слов, донесшихся из-под ног, как ему казалось с самой могилы.

— Что ты задумала? — воскликнул он. — Чтобы ты не задумала, это не верное решение, так и знай. Я не просто чужак, как вы говорите, груз, я представитель человечества. Я специально выбран из самых достойных людей и послан к вам с особой миссией. Если со мной что случится, человечество вам отомстит. Оно знаешь, какое жестокое. Мы своих половину поубивали, теперь черед за вами.

— Они придут сюда? Это хорошо. Нам нужны органы.

— Зачем тебе столько, железяка чертова? — закричал Бен в отчаянии. — У тебя Олигархов не хватит, чтобы в них все это впихнуть!

Он осекся. В голове мелькнула догадка, что нет никаких Олигархов, а есть только сумасшедшая машина, кормящая людишей из механических сосок внутри бесчисленных сот. Автоматический комбинат по производству человеческих запчастей в органическом соусе. Хозяин давно ушел, может быть, умер, а рубильник забыл дернуть. И многоярусная махина продолжает свою никому не нужную жутковатую работу.

— И как же ты меня убьешь? — саркастически спросил Бен.