|
Ну, подумал он, баб у меня было достаточно, но вот такой дамы никогда. Это ничего, что ее всю трясет от страха, в его объятиях она быстро успокоится. Так было всегда. Сейчас Карлина разодета как кукла, но голые они все одинаковы. И все равно, сама мысль о том, что теперь Карлина принадлежит ему, кружила голову. Он почувствовал легкую слабость в ногах. Каково! Кто теперь посмеет кинуть ему вслед – у‑у, проклятое отродье!.. Карлина – его жена… Его собственность!.. Ему сжало горло, и он с трудом выговорил условленные слова:
– Перед лицом собравшихся здесь родственников клянусь взять тебя в жены, Карлина, нежно любить и заботиться о тебе всю жизнь. Теперь пришла очередь Карлины, однако он едва смог услышать ее: – Перед… лицом собравшихся родственников клянусь выйти замуж… – И как он ни пытался, так и не смог расслышать собственное имя. Чертова королева, встревоженно подумал Бард, Зандру ее забери со всеми интригами. Надо было сегодня же играть свадьбу и разделить ложе, тогда бы все пошло своим путем. Карлина быстро распрощалась бы со своими страхами. Юноша сжал челюсти, унял дрожь в руках. Никогда он так сильно не мечтал о женщине. Ни о какой другой, только о своей жене, с которой он только что был обручен. Он невольно сжал ее руку и тут же почувствовал, как она пытается высвободить ее. Король Одрин объявил: – Теперь вы единое целое. Бард неохотно выпустил пальцы невесты. Затем они отпили вино из поднесенного к их губам кубка. Все, теперь Карлина официально считалась его женой. Теперь даже король Одрин не мог изменить этого. В этот момент юношу словно кольнуло, чем‑то зловещим и тусклым повеяло из будущего, словно до сих пор улыбавшаяся судьба вдруг сменила милость на гнев. Словно и ее наконец замутило облако ненависти, которую испытывали к нему его мачеха и новоявленная теща, королева Ариэль. Предощущение тревоги разделило их, Барда и Карлину… «Черт бы побрал всех женщин! Ну их к дьяволу – всех, кроме Карлины!..» …Белтран заключил его в объятия, шепнул на ухо: «Теперь ты на самом деле стал мне братом», – и Бард, раньше ощущавший, что Белтран, случалось, ревновал его к Джереми, завидовал их близости, догадался, что принц счастлив. Теперь узы, связывающие сына короля и его зятя, стали куда крепче, чем дружба, пусть даже она началась в детстве. Белтран и Джереми стали побратимами, обменялись кинжалами – это случилось еще в мальчишеском возрасте. А вот с ним, с обидой подумал Бард, никто не хотел побрататься, назвать бредином; слишком велика честь для незаконнорожденного… Ладушки, теперь все, конец!.. Теперь он зять короля, обрученный супруг Карлины. Зять наследного принца Белтрана – это тоже кое‑что значит. Эта связь прочнее побратимов. Бард расправил плечи, вскинул голову – теперь он имеет на это право. Юноша искоса глянул в одно из зеркал, украшавших зал, и отметил про себя, что с первого взгляда видно, как в нем прибавилось важности и благородства. Так‑то вот… Позже, когда заиграла музыка, он первым вывел Карлину в круг. Танцевали парами, партнеры то сходились, то расходились, то кружили в парах, и после очередной фигуры, завершавшейся поклоном кавалера, дама опять протягивала ему пальчики. С каждым движением Барду казалось, что Карлина уже менее дичится и не так резко, как вначале, вырывает руку. Джереми танцевал с одной из фрейлин королевы, очень молоденькой – рыжеволосой девушкой по имени Джиневра. В детстве она была подругой Карлины, а теперь стала фрейлиной Ариэль. В этот момент у Барда мелькнула мысль, что Джереми спит с Джиневрой. Действительно, друг проводит с ней столько времени… Или, может, дело идет к этому. В таком случае Джереми просто глупец. Бард всегда относился к девушкам из хороших семей несколько настороженно – потому, может, никогда и не заглядывался на них. Эти особы слишком требовательны, слишком щепетильны и высокомерны. |
