Он ушел. Карлина долго смотрела ему вслед, потом задумчиво сказала:

– Он обратился ко мне, как к жрице Аварры…

Женщины вокруг, слышавшие ее слова, втайне удивились – кем же была эта хрупкая, многознающая, заботливая женщина, если не сестрой или матерью с острова Безмолвия? Только Мелора догадалась об истинном смысле ее слов. Только она знала, что случилось с Карлиной. За все то время, что они провели вместе, лерони ни словом не обмолвилась, что ей известна ее история. Она поняла, что принцессе это неприятно. Вот и сейчас она недоуменно спросила:

– Разве ты не служительница Аварры?

– Всегда буду верна ей. Но даже если мне разрешат вернуться на остров, не уверена, что направлюсь туда. Теперь я понимаю, что нельзя жить замкнуто, сознательно отгородившись от остальных людей. Собственно, жизнь за пределами острова интересовала нас постольку, поскольку к нам в обитель являлись больные женщины. Как могут сестры чувствовать себя в безопасности на острове? То, что случилось со мной, наглядный пример, что времена изменились. Всякой беспечности есть предел.

– Но ведь сестры Ордена Меча живут в миру и не опасаются за себя, – напомнила Мелора.

– Они в состоянии защититься, а мы нет…

Карлина продолжала размышлять: «Я никогда не брала в руки меч; я – целительница; я всего лишь женщина, и, по моему мнению, походы, сражения – это не наш удел. Разве что охранять других…»

– Возможно, – задумчиво произнесла Мелора, – Аварра нуждается и в тех, и в других. Одни должны сражаться и защищать, а кое‑кто обязан лечить и утешать… Таких куда меньше…

Карлина слабо улыбнулась.

– Не думаю, что меченосицы с уважением относятся к избранному нами пути, а мы… – она помрачнела, – к их выбору.

– Тогда, – голос лерони зазвенел, перед ней как бы распахнулась ширь замысла, которым вдохновила ее Аварра, – тогда и тебе следует научиться уважать их символ веры. Знаешь, мне кажется, что посредством примера можно изменить кого угодно. Тем более самоотречением, непоколебимым следованием благородному пути. Люди в общем‑то не злы – они просто считают, что добро как цель и способ существования к ним не относятся. Им просто надо поверить в себя. И конечно, объединиться…

«Да, – с уверенностью подумала Карлина, – если Бард смог так измениться; если он, заглянув в душу, опешил и набрался храбрости отречься от себя самого, почему это недоступно другим? Любому!.. Каждому!.. Им только надо немного помочь, подтолкнуть, подать пример… Обязательно поговорю об этом с Варзилом, ведь он Хранитель Башни Нескьи. К кому, как не к нему, обратиться за советом».

– Прости, мать служительница, ведь ты же принцесса Карлина, не так ли?

– Была. Имя я сменила уже много лет назад, – с внезапной острой болью в душе, с прихлынувшим раскаянием Карлина осознала, что, согласно законам, она обязана вновь стать принцессой Карлиной, законной женой Барда. Что, если она забеременела? «Что я буду делать с ребенком? Его ребенком…»

– Я так и подумала. Давным‑давно я видела тебя на празднике Середины лета. В этом же самом замке. Ты, конечно, меня не запомнила. Я ведь была всего‑навсего дочерью мастера Гарета.

– Я помню тебя, Мелора. Ты танцевала с Бардом. – Потом Карлина неожиданно примолкла, словно коснулась чего‑то запретного, тайного. – Боги мои, ты же любишь его? Точно?..

– Да, но не думаю, что он догадывается об этом, – горько рассмеялась Мелора. Она вдруг вздрогнула. – Я слышала, главнокомандующий вчера был коронован и следом была проведена церемония бракосочетания.