– Отец просит извинить его. Очень сильно разболелась рана, ему трудно говорить.

– Тогда вы сами, госпожа, подсаживайтесь к нам. Отведайте, вино просто чудесное…

В приглашении не было и капли хамства, однако Мелора отказалась:

– Если вы позволите, я с удовольствием отнесу стакан вина отцу. Может, это снимет боль и он наконец заснет. Благодарю вас, но нам с сестрой необходимо присматривать за ним, менять повязки. И все равно я благодарю вас за приглашение.

Лерони глянула в сторону Барда – тот заметил печаль в ее взоре.

– Я думал, он не так уж опасно ранен, – заметил командир.

– Надо же, – добавил Белтран, – я тоже думал, что рана пустяшная. Хотя, может, все дело в клинке… Я слышал, что наемники из Сухих земель смазывают лезвия мечей и кинжалов особым ядом. Правду говорят или просто болтают, не могу сказать. – Он опять широко зевнул.

Солдаты за костром меж тем затянули старинную балладу – вероятно, взгрустнулось. Потом еще одну… Костер догорел, и люди начали разбредаться и устраиваться на ночлег. Опять, как и вчера, – по двое, по трое, вчетвером забирались под тенты, заворачивались в плащи, в непромокаемые кожаные накидки и одеяла. Бард напоследок решил проверить, как разместились лерони.

– Что с мастером Гаретом? – спросил он, откинув полу шатра и заглядывая внутрь.

– Рана сильно воспалилась. Слава богам, что он уснул, – шепотом ответила Мирелла, приблизившись ко входу. – Благодарю за участие, – так же тихо добавила она.

– Мелора здесь?

Мирелла подняла голову, взглянула на юношу – ее глаза неожиданно и заметно расширились. В них теперь читалось нескрываемое изумление. Неужели Мелора доверилась ей, подумал Бард. Или молоденькая девушка сумела прочитать их мысли. Сестры и Барда…

– Она спит, мой лорд. – Мирелла запнулась, потом добавила: – Она плакала во сне, Бард. – Их глаза встретились, теперь в них светились дружелюбие и признательность. Девушка мягко погладила Барда по руке, тот сглотнул ком, вставший в горле.

– Спокойной ночи, Мирелла.

– Спокойной ночи, друг, – ответила она, и Бард догадался, как нелегко ей было выговорить это слово. Она им не бросалась. Горечь и благодарность странно смешались в его душе. В расстроенных чувствах юноша направился к умирающему костру, там залез под навес, который они делили вдвоем с Белтраном. Молча скинул сапоги, расстегнул пояс, на котором крепились меч и кинжал.

– Ты теперь можешь считаться бредином этому бандиту из Сухих земель, – в темноте рассмеялся принц. – Ты же обменялся с ним кинжалом.

Бард достал кинжал, взвесил его на руке.

– Что‑то он легковат для меня. Если бы не чудесный орнамент, не красивая рукоять – смотри, она украшена зелеными камнями, – я бы не взял его. Все‑таки это ценный приз за выигранную жизнь. Так что буду носить это оружие на зависть окружающим. – Он сунул кинжал в ножны и положил под голову. – Чертов наемник, ему, наверное, холодно там, в земле…

Потом они долго молча лежали бок о бок. Бард размышлял о женщине, которая плакала во сне. До нее было не так уж далеко, всего несколько шагов… В голове шумело от выпитого вина.

– А я сегодня боялся куда меньше, – неожиданно подал голос Белтран. – Думал поутру, что совсем струшу. Оказалось – ничего… Терпеть можно. И сражаться… Все это не так ужасно, как можно подумать.

– От страха все равно никогда не избавиться, – откликнулся Бард. – Просто со временем к этому относишься проще – даже с какой‑то бесшабашностью: а‑а, где наша не пропадала.