– Не правда ли, дом Бард, чудесный праздник?

Бард обернулся и увидел старого ларанцу.

– А‑а, это вы, мастер Гарет. Дамы… – Он склонил голову перед Миреллой, очень хорошенькой в жемчужно‑голубом одеянии, и Мелорой, одетой в темно‑зеленое бархатное платье с глубоким вырезом и меховой опушкой по вороту. Платье было свободное – такое обычно носят беременные женщины, однако оно оттеняло глаза, сверкающую молочной белизной кожу и присыпанные блестками огненно‑рыжие волосы.

– Почему вы не танцуете, мастер Гарет?

Старик отрицательно покачал головой и печально улыбнулся:

– Не в состоянии.

Тут Бард заметил, что мастер опирается на трость. Ларанцу увидел его взгляд и пояснил:

– Память о том сражении, мой лорд. Отметка наемника из Сухой башни.

– Удивительно, как долго заживает рана.

Старик пожал плечами:

– Думаю, все дело в отраве, которой было смазано лезвие. Даже после многих сражений яд слабее не становится. Говорят, что, если кого‑нибудь ранят подобным оружием, он уже никогда до конца не излечится. И знаете, в этом случае я доверяю людской молве. Ларан и тот это зелье не берет. Однако я все равно пришел на праздник.

Мальчик, сын герцога Хамерфела, подошел к ним и, робея, спросил:

– Леди Мирелла, не согласились бы вы потанцевать со мной?

Та взглядом спросила разрешения у старика – в ее возрасте девушкам не полагалось танцевать на балу, разве что со своими родственниками. Мастер Гарет после некоторого раздумья кивнул – видно, решил, что юный герцог не может представить опасности для его подопечной. В сущности, оба еще дети… Мальчик был высок, почти одного роста с Миреллой, так что и насмешливых взглядов эта пара не вызовет.

– А вы, Мелора, не окажете мне честь?

Мастер Гарет, услышав подобное упрощенное обращение, чуть нахмурил брови, однако девушка тут же согласилась и протянула руку.

Бард решил, что лерони всего несколькими годами старше его. Странно, что она еще не замужем и не обручена.

Недолго покружившись, он спросил об этом Мелору.

– Я из Башни Нескьи, туда и должна уйти. Некоторое время жила в Далерете, но они совсем ополоумели – только тем и занимаются, что готовят клингфайр и торгуют им направо и налево. Совсем свихнулись от жадности, а, по моему мнению, лерони должны свято блюсти нейтралитет и изо всех сил способствовать поддержанию мира. Так что я решила связать свою судьбу с Башней Нескьи, Хранитель которой дал обет не вмешиваться в войны между доменами.

– На мой взгляд, это неправильный выбор, – заметил Бард. – Если мы вынуждены сражаться, почему лерони должны оставаться в стороне? Когда вокруг полыхают войны, они собираются закрыть глаза?

– Нет, ты не понял. Пришла пора кому‑то начать борьбу за установление мира. Я говорила на эту тему с Варзилом, мне показалось – это великий человек.

– Заблуждающийся идеалист, не более того. – Бард пожал плечами. – Башню Нескьи просто сожгут, а затем развяжут новую войну. Надеюсь, леди, что вы не погибнете при этом.

– Я тоже надеюсь, – серьезно ответила Мелора. Дальше они танцевали молча.

Лерони для своего веса двигалась удивительно легко, как дуновение ветерка.

– Вы замечательно танцуете, Мелора. Как странно, когда я впервые увидел вас… ну, вы догадываетесь, о чем я подумал…

Девушка рассмеялась:

– Вы знаете, когда я сейчас поглядываю на вас, вы мне тоже кажетесь очень красивым. Все‑таки очень заметно, что вы плохо знаете лерони – я же телепат, мне не надо много времени, чтобы узнать, что у человека на уме. Мне же все сразу становилось ясно, скрываете ли вы что‑то от меня или говорите правду.