|
- Государь, - сказал Ла Порт, чтобы переменить разговор, - кому прикажете передать подсвечник? - Кому хочешь, Ла Порт, лишь бы не Манчини, - ответил ребенок громко. Манчини был маленький племянник кардинала, определенный им к королю; последний и на него перенес часть свой ненависти к министру. Король вышел, не поцеловав матери и не простившись с кардиналом. - Вот это хорошо! - сказал Мазарини. - Приятно видеть, что в короле воспитывают отвращение к притворству. - Что это значит? - почти робко спросила королева. - Мне кажется, что уход короля не требует пояснений; вообще его величество не дает себе труда скрывать, как мало он меня любит. Впрочем, это не мешает мне быть преданным ему, как и вашему величеству. - Прошу вас извинить его, кардинал: он еще ребенок и не понимает, сколь многим вам обязан. Кардинал улыбнулся. - Но, - продолжала королева, - вы, без сомнения, пришли по какому-нибудь важному делу? Что случилось? Мазарини сел или, вернее, развалился в широком кресле и сказал печально: - Случилось то, что, по всей вероятности, мы будем вынуждены вскоре разлучиться, если, конечно, вы не решитесь из дружбы последовать за мной в Италию. - Почему? - спросила королева. - Потому что, как поется в опере "Тисба", - отвечал Мазарини. Весь мир враждебен нашей страсти нежной. - Вы шутите, сударь! - сказала королева, пытаясь придать своему голосу хоть немного прежнего величия. - Увы, ваше величество, я вовсе не шучу, - ответил Мазарини. - Поверьте мне, я скорее готов плакать; и есть о чем, потому что, как я уже вам сказал: Весь мир враждебен нашей страсти нежной. А так как и вы часть этого мира, то, значит, вы тоже покидаете меня. - Кардинал! - Ах, боже мой, разве я не видел, как вы на днях приветливо улыбались герцогу Орлеанскому или, вернее, тому, что он говорил вам? - А что же он мне говорил? - Он говорил вам, ваше величество: "Ваш Мазарини - камень преткновения. Удалите его, и все будет хорошо". - Чего же вы от меня хотите? - О, ваше величество! Вы ведь королева, насколько я знаю. - Хороша королевская власть! Тут распоряжается любой писарь из Пале-Рояля, любой дворянчик! - Однако вы достаточно сильны для того, чтобы удалять от себя людей, которые вам не нравятся. |
