|
На этот раз не удалось! Едем! Мы с вами еще встретимся, господин д'Артаньян, - заключил предводитель, возвышая голос. - Да, но уже не при таких удобных для вас обстоятельствах, - сказал насмешливо гасконец. - Быть может, это будет среди белого дня и вы будете один. - Ладно, ладно! - сказал голос. - В дорогу, господа! И отряд всадников, ворча и ругаясь, исчез в темноте, повернув в сторону Парижа. Д'Артаньян и Планше стояли еще некоторое время настороже; но так как шум все удалялся, они вложили шпаги в ножны. - Видишь, дурень, - спокойно обратился д'Артаньян к Планше, - они вовсе не до нас добирались. - А до кого же тогда? - спросил Планше. - Ей-ей, не знаю! Да и какое мне дело? У меня другая забота: попасть в монастырь к иезуитам. Ну, на коней, и постучимся к ним! Будь что будет, не съедят же они нас, черт побери! И д'Артаньян вскочил в седло. Планше только что сделал то же самое, как вдруг на круп его лошади свалилась неожиданная тяжесть, от которой лошадь даже присела на задние ноги. - Эй, сударь, - закричал Планше, - сзади меня человек сидит. Д'Артаньян обернулся и в самом деле увидал на лошади Планше две человеческие фигуры. - Нас сам черт преследует! - воскликнул он, обнажая шпагу и собираясь напасть на новоприбывшего. - Нет, милый д'Артаньян, - ответил тот, - это не черт, это я, Арамис. Скачи галопом, Планше, и в конце деревни сверни влево. Планше с Арамисом за спиной поскакал вперед, и д'Артаньян последовал за ними, начиная думать, что все это фантастический и бессвязный сон. X АББАТ Д'ЭРБЛЕ В конце деревни Планше свернул налево, как ему приказал Арамис, и остановился под освещенным окном. Арамис соскочил на землю и трижды хлопнул в ладоши. Тотчас же окно растворилось, и оттуда спустилась веревочная лестница. - Дорогой друг, - сказал Арамис, - если вам угодно подняться, я буду счастлив принять вас. - Вот как! - сказал д'Артаньян. - Всегда у вас так входят в дом? - После девяти вечера поневоле приходится, черт возьми! Монастырский устав очень строг! - Простите, мой друг, мне послышалось, вы сказали "черт возьми"? - Право? - засмеялся Арамис. - Это возможно; вы не можете себе представить, дорогой мой, сколько дурных привычек приобретаешь в этих проклятых монастырях и какие скверные манеры у всех этих отцов, с которыми я принужден жить. |
