|
)], как говорят эти пьянчуги кардиналы. Будь спокоен, Габриэль: Франциск Лотарингский, герцог де Гиз, в любом деле горячо поддержит тебя в твоей любви или в твоей ненависти. Ведь нами втайне движет либо то, либо другое из этих чувств, верно же? - Но, возможно, и то и другое, монсеньер. - Ах, вот как? Но если так переполнена душа, как не излить ее перед другом? - Беда моя в том, монсеньер, что я почти знаю, кого люблю, и совсем не знаю, кого ненавижу. - Правда? А вдруг у нас общие враги? Не замешался ли в их среду этот старый распутник Монморанси? - Вполне возможно, монсеньер, и если мои подозрения основательны... Однако сейчас не обо мне идет речь, а о вас и о великих ваших замыслах. Чем могу я быть полезен вам, монсеньер? - Прежде всего тем, что ты прочтешь мне письмо моего брата, кардинала Лотарингского. Распечатав и развернув письмо, Габриэль взглянул на него и возвратил бумагу герцогу: - Простите, монсеньер, письмо написано особым шифром, я не сумею его прочитать. - Ах, вон оно что!.. Значит, письмо это особенное, к нему нужна решетка... Подождите, Габриэль. Он отпер железный резной ларец, достал из него лист бумаги с расположенными в определенном порядке прорезями и, наложив его на письмо кардинала, сказал Габриэлю: - Возьмите теперь и читайте! Тот, казалось, колебался. Тогда Франциск взял его за руку, пожал и повторил, доверчиво глядя на молодого человека: - Читайте же, мой друг. Виконт д'Эксмес прочитал вслух: - "Господин мой, высокочтимый и знаменитый брат (когда же смогу я называть вас коротко "государь")... " Габриэль опять приостановился, а герцог улыбнулся: - Вы удивлены, Габриэль, но, надеюсь, ни в чем не заподозрили меня. Да сохранит господь корону и жизнь государю нашему Генриху Второму. Но трон французский - не единственный на свете. Раз уж случай привел нас к полной откровенности, то я не хочу ничего таить от вас и посвящу вас, Габриэль, во все мои замыслы и мечты. Герцог встал и принялся расхаживать по шатру. - Наш род, породнившийся со столькими королевскими домами, может, по-моему, притязать на самые высокие посты в государстве. Но притязать - это еще ничего не значит... Я же хочу добиться... Наша сестра - королева Шотландии; наша племянница Мария Стюарт помолвлена с дофином Франциском; наш внучатый племянник герцог Лотарингский - будущий зять короля... Итак, мы вправе притязать на Прованс и на Неаполь. Удовлетворимся временно Неаполем. Разве эта корона не больше к лицу французу, чем испанцу? Для чего я прибыл к Италию? Для того, чтобы взять ее. Мы в родстве с герцогом Феррарским, в свойстве с Караффа, племянниками папы. Павел Четвертый стар; мой брат кардинал Лотарингский наследует ему. |
