-  А вам-то какое дело? Кто вы такой?

    -  Тот, кто может помочь. - Он присел на корточки передо мной, сгорбившимся в мягком низком кресле. - Зови меня Эдгар.

    -  Мне нельзя помочь, - сказал я с прорывающейся яростью. - Я люблю девушку, с которой генетически несовместим. У нас никогда не будет детей.

    -  И тебя это не устраивает?

    -  Шел бы ты подальше… - процедил я. Прозвучало довольно жалко, и Эдгара это предложение не смутило.

    -  Я действительно могу помочь.

    Напряжение в голосе исчезло. Спокойный тон. Холеное, гладко выбритое лицо. Светлые волосы коротко подстрижены по последней моде. Строгий серый костюм того делового стиля, что не менялся, наверное, с двадцатого века. Узкий галстук в тон рубашке.

    Против воли я почувствовал, что начинаю ему верить. Конечно, его дружелюбие не бескорыстно… Но красный штамп заставляет цепляться за любую соломинку.

    -  Что вы можете сделать? Здесь написано, что операция невозможна.

    Эдгар пожал плечами. И предложил:

    -  Может быть, поедем ко мне домой? Это недалеко, а у меня машина. Ты не против?

    Я кивнул. Конечно же, не против.

    Он жил в небольшом коттедже на берегу моря. К дому вела узкая бетонная дорога, сооруженная явно для одного. Что ж, высокий статус Эдгара ощущался с первого взгляда. В то же время рядом с домом не оказалось ни ангара, ни взлетной площадки для флаера. Похоже, Эдгар был из нелюдимых домоседов…

    Однако сейчас я видел перед собой гостеприимного хозяина. Он поинтересовался, что я предпочитаю: чай, кофе или пунш. Усадил в удобное, явно любимое кресло возле камина, извинился и исчез на кухне. Через несколько минут вернулся с подносом, где, кроме дымящегося кофе, стояли миниатюрные бутылочки с коньяком и бальзамом. Осторожно отмеряя ложечку бальзама, я заметил, как Эдгар плеснул в свой кофе коньяку. Гораздо больше, чем необходимо для приятного вкуса. Волнуется? Пускай. Я ведь тоже на взводе, хотя и понимаю, что надежд на Эдгара мало. Мне может помочь лишь чудо.

    Эдгар тем временем взял с журнального столика деревянный ящичек. Открыл, извлек короткую толстую сигару. Потянулся за массивной зажигалкой из такого же красноватого дерева…

    -  Не стоит, - негромко попросил я. - Иначе мне придется уйти.

    Эдгар торопливо отложил сигару. С улыбкой произнес:

    -  Извини, Миша. Чуть было не забыл, что ты «нюхач». Лучший в мире, если верить газетам.

    -  Единственный в мире. «Нюхачи» - просто люди с тренированным обонянием. Они похожи на меня не больше, чем вентилятор на турбореактивный двигатель.

    -  Образно, но непонятно. До сих пор ты никак не проявлял своих способностей. Я даже решил, что ошибся и везу к себе вовсе не Михаила Кобрина.

    Вот как. А утверждаешь, что забыл про мои способности. Нет, ты прекрасно о них помнишь, Эдгар. И сейчас размышляешь, смогу ли я сделать что-то, без чего тебе не жить…

    Нарочито не обращая внимания на Эдгара, я вытер о салфетку и без того чистые пальцы. Примерился и быстрыми движениями извлек из ноздрей рыхлые, волокнистые комочки газовых фильтров. Бросил их в камин - синтетическое волокно фильтров теряет способность аккумулировать запахи примерно за полдня. И вдохнул - медленно, глубоко.

    В глазах на мгновение потемнело.