— Они занимаются укрывательством, — заявил он. — В том, что произошло в Генуе, виновата «Нозерн Юнион Рейлроудс», и они прикрывают ее. На одной чаше весов — семья какого-то латиноамериканца, на другой — суперпоезд; они предпочли суперпоезд.

— «F-A-S-Т Трэк»? — Рукер, неожиданно заинтересовавшись, отставил чашку с кофе в сторону.

— У меня нет полной информации, — признался Тайлер. — Боятся огласки? Жалеют денег? Не знаю. Что бы там ни было, они не могут позволить, чтобы стало известно, что истинной причиной происшествия в Генуе была их собственная преступная небрежность. Они урезали финансирование на техобслуживание, вот что сообщил нам Стаки перед тем, как они до него добрались.

— И вы можете доказать эти обвинения?

— Работавший в компании бухгалтер утверждает, что махинации с бюджетом вряд ли потянут на состав преступления. Впрочем, я его мнение не разделяю. На мой взгляд, махинации руководства компании ведут нас к трем людям, которые были уволены после инцидента в Генуе, причем каждый из них получил на удивление приличную компенсацию.

Рукер молчал, словно пораженный громом.

— В чем дело? — спросил Тайлер.

— Получается, что это я подставил вас под Стаки, — произнес Рукер; слова давались ему с трудом.

Тайлер попытался переварить услышанное.

— Кит предложил мне назначить вас для расследования ситуации с товарным вагоном. И я клюнул.

Тайлер вспомнил, как детектив из Сент-Луиса расспрашивал его и Нелл Прист о времени прибытия в Сент-Луис — как получилось, что два человека из разных городов Восточного побережья прибыли на место происшествия всего на час позже местных полицейских. Выходит, О’Мейли организовал все так, чтобы его команда смогла защитить тайну личности Гарри Уэллса, живого или мертвого. О’Мейли манипулировал им с самого начала. Подавляя волну внезапно нахлынувшей ярости, Тайлер спросил:

— И как же получилось, что он предложил именно меня?

— Ну, он сказал, что хорошо было бы найти кого-то с опытом в расследовании убийств. Мы обсудили вероятность появления двойника «железнодорожного маньяка». Разумеется, никому это не нужно. Он слышал о том, что с вами приключилось, и начал распространяться о том, что половина его людей пришла из полиции, о том, какие они замечательные работники, как они хороши в расследовании. В результате я позвонил вам, и вы приняли мое предложение.

Все сходится. У Тайлера чесались руки: ему хотелось разбить что-нибудь. От злости голос стал хриплым:

— О’Мейли предложил меня для расследования, зная, что в случае обнаружения Альвареса не составит труда скопировать аналогичную Честеру Вашингтону ситуацию. Его парни избивают беднягу до смерти; все шишки валят на меня. — Тайлер повторял мысли, которые уже высказывала Нелл. — Стаки не должен был умереть. Скорее всего, они хотели, чтобы он оказался в больнице, намеревались закрыть ему рот, а из меня собирались сделать козла отпущения. Десять к одному, что причина смерти — не нанесенные травмы, а что-нибудь вроде сердечного приступа.

— Вам нужно уходить, — сказал Рукер. На его лбу проступили капельки пота. И не от кофе. Прежде чем Тайлер успел что-либо сказать, Рукер достал из кармана сотовый телефон. — Я, когда уходил делать кофе, позвонил на девять-один-один.

Тайлер вспомнил писк, который принял за сигнал кофеварки.

Тайлер понимал, что Рукер дает ему возможность скрыться.

— Вы мне верите.

Рукер кивнул головой.

— Когда мы обнаружили, кому принадлежат отпечатки на авиабилете, и всплыло имя Альвареса, у меня тоже появилось нехорошее ощущение.