Прокуренный голос подтвердил, что готов проверить четырнадцатый путь с южной стороны.

Пронести рюкзак с инструментами на территорию Ньюарк Медоуз днем позже Альваресу ни за что не удастся. Поэтому оставалось одно: закрепить рюкзак на днище сцепки из состава № 717, чтобы он, словно рыба-прилипала, попал на сортировочную станцию вместе с вагонами. Если, конечно, его не обнаружат.

Однако вероятность того, что охранники уже обнаружили его, заставила пожалеть об отсутствии другого способа.

Альварес достиг середины вагона, где под днищем имелось углубление, скрытое от посторонних глаз. Без специального зеркальца на длинной ручке рюкзак не заметить — разве что кто-нибудь заползет под вагон и заглянет прямо в тайник. Альварес затолкал рюкзак в углубление и привязал его нейлоновым шнуром.

Зловещие лучи света заплясали по земле с обеих сторон состава. Охранники приближались с двух сторон, отрезая ему путь к отступлению. Броситься сейчас бежать — даже если он и сумеет оторваться от них — означало привлечь внимание к этому вагону, и рюкзак наверняка обнаружат. Он внимательно наблюдал за фонарями и увидел, что охранники останавливаются у каждого вагона и заглядывают под днище.

Он бросил взгляд на рюкзак, подергал за шнур, проверяя прочность, затем подтянулся, уцепившись за параллельные брусья, и повис в черном углублении, прижавшись лицом к нейлону. В мышцах быстро накапливалась усталость. Руки задрожали. Он со страхом ждал, когда же наконец мелькнет пятно света. Боль нарастала. Только бы мышцы не свело в судороге!..

Слабый проблеск света. Альварес подтянулся повыше.

Свет приближался, становился ярче.

Он замер — если он и обнаружит себя, то, скорее всего, движением.

Желтый луч фонарика скользнул прямо под ним, отбрасывая пляшущие тени. Капли пота стекали в глаза, все поплыло. Он задержал дыхание.

Шаги затихали. Пятна света удалялись. Альварес перевел было дыхание, расслабляя уставшие мускулы, но в этот момент голоса зазвучали совсем рядом. Он рывком втянул тело в углубление, держась дрожащими руками из последних сил.

— У меня никого, — произнес один голос.

— То же самое, — ответил второй.

Охранники переговаривались, стоя с противоположных сторон состава, всего лишь в нескольких шагах от Альвареса.

— Слушай, надо пройти дальше — по обеим сторонам — и проверить, все ли вагоны закрыты.

— Какого черта, тут холодно, как в гробу!

— Так что, проверяем или нет?

— Да ладно, чего уж там. Давай.

— Ну и хорошо.

Все еще разделенные вагонами, охранники продолжили путь по маршруту. В этот раз шаги звучали по правую руку от Альвареса. Вновь под ним, медленно перемещаясь, проплыл луч света. Звук шагов постепенно стихал. Альварес опустился на полотно из щебня и застыл, стараясь определить, где находятся охранники. Несколько минут он не шевелился, пока не удостоверился, что их нигде не видно, затем перевернулся, встал на колени и в последний раз проверил, надежно ли держится рюкзак.

Он выбрался из-под вагона и, стараясь держаться в тени, поспешно зашагал вдоль состава № 717. Разыскал дыру в ограждении. Оглянулся напоследок, проверяя, нет ли кого сзади. Пролез в дыру. И побежал.

Глава 25

Стараясь изобразить восточный акцент, Тайлер оставил сообщение на автоответчике Прист, гласившее, что она может забрать вещи, которые сдавала в химчистку, так как заказ уже готов. Разумеется, он не забыл упомянуть номер счета и сумму, которая с нее причитается. Поскольку телефоны-автоматы в Нью-Йорке не приспособлены для приема входящих звонков, Тайлер устроился в баре Мерфи на Двадцать третьей улице, всего за несколько кварталов от Флатирон-билдинг в нижнем Манхеттене.

Бармена Мерфи — парня с огромными ручищами — звали Чак.