Г-жа Виере пожала худыми плечами:

— Он может подождать…

— Ба! — упрямо ответил он. — Сегодня вечером или завтра утром — не все ли равно.

Он открыл дверь, и его высокий силуэт утонул в темноте лавки. До жены донеслась его ругань из-за того, что лампа не зажигалась. Наконец, темнота враз сделалась менее плотной, спряталась по углам, и сквозь приоткрытую дверь в бледном освещении проступили подвешенные красные туши…

Жюль Виере открыл ледник, отцепил тушу свиньи, без видимых усилий взвалил на плечи и бросил на разделочный стол, глубоко выщербленный в середине от постоянных ударов топора и секача…

Одновременно от перебирал в уме причины своего гнева. Видано ли когда-нибудь подобное бесстыдство?.. Убивать людей посреди улицы и обнаглеть до того, чтобы предупреждать их об уготованной участи! Ладно еще с такими хлюпиками, как Аристид Виру или Гитер, но подступиться к нему, Виерсу, чья сила вошла в поговорку, не боящегося ни Бога, ни черта! Мясник горячо желал оказаться лицом к лицу с убийцей, он заранее верил в победу.

Сжав зубы, он вскинул лезвие и со всей силой опустил, затем снова поднял и снова опустил. С каким восторгом Виере раздробил бы голову убийцы, как он дробил тушу. Один такой удар, всего один, — и правосудие свершится…

Оставив на минуту нож воткнутым в стол, Виере обернулся, чтобы крикнуть:

— Который час?

— Скоро половина…

Г-жа Виере добавила:

— Поторопись… Ты можешь закончить и завтра… Я хочу лечь спать…

— Что ж… Поднимайся.

— Нет.

Поколебавшись, она призналась:

— Мне будет страшно…

Мясник издал что-то вроде хрюканья, поплевал на руки, снова ухватился за нож и опять принялся за работу. «Кто это сделал? — спрашивал он себя. — Кто мог это сделать? Кто убил Виру и Гитера? Кому была выгодна их смерть? И кто может быть заинтересован в смерти его, Виерса?..»

Мясник не думал, чтобы у него были враги, и если можно еще допустить, что целью убийства аптекаря являлось ограбление, то какая причина двигала убийцей в случае с Виру, ведь содержимое его карманов осталось в целости? С другой стороны, таинственный преступник, предупреждая жертвы, заставлял их держаться настороже, выходить из дому без денег и потому не мог рассчитывать на какой бы то ни было доход от своих злодеяний. Да и возможно ли, чтобы кто-то взялся уничтожить население целой деревни с единственной целью завладеть несколькими кошельками? Нет, сто раз нет! Убийца явно убивал не ради грабежа, иначе он бы взялся за это по-другому. Люди, будучи начеку, оставляют свое достояние дома… «Так почему?.. Зачем он убивает?..» Этот вопрос уже неотвязно мучил Жюля Виерса.

Вдруг он замер, прислушиваясь, опять оставив нож воткнутым в стол… Нет, ничего, тишина…

— Ну что? — послышался голос г-жи Виере.

Мясник быстро пересек лавку.

— Замолчи! — выдохнул он. — Не двигайся отсюда! По-моему, он на тротуаре перед домом… В таком случае, я его схвачу!..

Он осторожно прикрыл дверь и подошел к разделочному столу. Его плетеные из веревки тапки бесшумно ступали по присыпанным опилками плитам.

Он уже брался за ручку огромного секача, когда снаружи донесся пронзительный женский крик, крик, полный ужаса.

Жюль Виере ругнулся и поудобнее перехватил секач. За его спиной раздался возглас, заставивший его оглянуться. Г-жа Виере распахнула дверь между лавкой и гостиной, бросилась к мужу, вцепилась в него:

— Не открывай! Не открывай!..

— Пусти меня! — глухо отозвался мясник. — Отпусти ты меня!.