Алистер Маклин. Дьявольский микроб
В то утро в почтовом ящике ничего не оказалось. И неудивительно: уже три недели я не получал писем – с тех пор, как снял комнату на втором этаже близ Оксфордстрит. Закрыв входные двери приемной, я прошел мимо стола и стула секретаря, которого завел бы при условии процветания сыскного агентства «Кэвел», и толкнул дверь с надписью «Кабинет». За дверью находилась контора главы частного сыскного агентства Пьера Кэвела и всего штата сотрудников – в моем единственном лице. Комната была побольше приемной, это я знал точно, ибо измерил ее, хотя только весьма опытный землемер мог бы, прикинув на глаз, сказать то же. Я не привередлив, но должен сознаться, что комната эта не из лучших. Бесцветные стены в серых потеках, грязно‑белого цвета пол и темный потолок – результат лондонского тумана и заброшенности помещения. В одной из стен имелось узкое высокое окно, выходящее в мрачный колодец двора, кое‑как протертое изнутри и прикрытое рекламным календарем. На линолеуме пола видавший виды квадратный письменный стол, вертящийся стул и кресло для клиента; обшарпанный коврик, чтобы клиент не простудил ноги, вешалка и пара зеленых металлических пустых шкафов. Больше ничего. Для иных вещей в комнате просто не оставалось места. Я собирался сесть, когда раздался мягкий звук колокольчика, дернувшегося два раза, и скрип дверных петель. «ПОЗВОНИТЕ И ВХОДИТЕ» – гласила табличка коридорной двери. Кто‑то так и поступил. Я открыл верхний левый ящик стола, вытащил бумаги и конверты, разбросал их перед собой на столе, нажал коленкой кнопку под столом и встал, услышав стук в дверь кабинета. Вошел высокий худой человек в узкобортном пальто и в котелке, с саквояжем и перчатками в левой руке, свернутым зонтиком в правой. Длинное белое лицо, тонкие черные волосы разделены пробором точно на две половины и зачесаны почти прямо назад, пенсне на орлином носу, а на верхней губе тонкая черная линия усиков, каким‑то образом безукоризненно взращенных. Должно быть он носил с собой микрометр. Типичный образ старшего бухгалтера из Сити – никем иным представить его не мог. – Извините за вторжение, – улыбнулся он, показывая три верхние золотые коронки и скосив взгляд назад, – но, кажется, ваш секретарь... – О, пустяки! Входите. Он разговаривал, как бухгалтер: взвешивая слова, не торопясь, слегка рисуясь правильным выговором. Протянул мне руку – быстрое легкое пожатие, ни к чему не обязывающее. – Мартин, – представился он, – Генри Мартин... Мистер Пьер Кэвел?.. – Да. Не угодно ли сесть? – Благодарю, – он сразу сел, ноги поставил прямо, сдвинув их вместе. Осторожно покачивая саквояжем перед коленями, огляделся, не пропуская ничего, и слегка улыбнулся. – Дела не очень... э... хорошо... у вас идут, не так лиг, мистер Кэвел? Возможно, он и не бухгалтер. Те, как правило, вежливы, с хорошими манерами и не столь быстро переходят к ненужным колкостям. Быть может, он чем‑то расстроен... Люди, которые обращаются к частным детективам, редко бывают спокойны. – Хочу подурачить налогового инспектора, – объяснил я. – Чем могу быть полезен, мистер Мартин? – Рассказом о себе. – Он больше не улыбался и глаза его не блуждали по комнате. – О себе?.. – переспросил я резко, но учитывая, что за три недели не имел ни одного клиента. – Пожалуйста, поконкретнее, мистер Мартин. У меня куча дел. Действительно, у меня были свои дела: разжигание трубки, чтение утренних газет и тому подобное. – Прошу прощения, мистер Кэвел. Итак, о вас... Именно вас я выбрал для выполнения очень деликатной и трудной миссии. Хочу быть уверенным, что вы – именно тот человек, и полагаю, что это логично, не так ли? Внимательно разглядывая Мартина, я подумал, что его без особого ущерба для себя можно вышвырнуть вон. |
