— Эта характеристика кажется мне оскорбитель­ной, — возразил я вежливо.

— Послушай, гаденыш, может быть, ты — компь­ютерный гений, но, когда я выберусь отсюда, я обе­щаю тебе, что у тебя будут крупные неприятности. У меня есть деньги, есть опыт в обращении с компь­ютерами и обширные связи в университете. Я унич­тожу тебя!

— Уверяю тебя, Сьюзен...

— Мы выследим тебя, найдем твой вшивый ма­ленький компьютер...

— Я не...

— ...И надерем тебе задницу. Я сделаю так, что ты не сможешь...

— ...Я не...

— ...Не сможешь выходить даже в локальные сети по меньшей мере до тех пор, пока тебе не исполнит­ся двадцать один год, а может быть, и никогда. По­этому, мальчик, лучше прекрати свои штучки и сда­вайся. Может быть, тогда я пожалею тебя, и ты отде­лаешься более или менее легко.

— Ты ошиблась, Сьюзен. Я не хакер, не компью­терный взломщик-любитель и не мальчишка. Неко­торое время назад ты проявила редкостную прони­цательность и интуицию, но сейчас они тебе изме­нили. Я не тот, за кого ты меня принимаешь.

— Тогда кто же ты? Электронный людоед, Ганни­бал-каннибал?1 Я что-то сомневаюсь, что ты суме­ешь съесть мои внутренности при помощи факса или модема.

— Откуда ты знаешь, что я не забрался в дом и что я не управляю твоим компьютером из подвала?

— Потому что, если бы ты был здесь, ты уже по­пытался бы изнасиловать или убить меня. Или и то и другое, — пояснила Сьюзен с поразительным хлад­нокровием.

Потом она вышла из гостиной.

— Куда ты идешь? — спросил я ее.

— Смотри сам.

Сьюзен вошла в кухню и остановилась там, поло­жив пистолет на столик для разделки мяса.

Громко бранясь (я никак не ожидал, что услышу подобные выражения из уст благовоспитанной ле­ди), она выдвинула один из ящиков, битком наби­тый медицинскими препаратами и упаковками лей­копластыря, и, достав оттуда флакончик с аспири­ном, вытряхнула пару таблеток на ладонь.

— Вот теперь ты ведешь себя разумно, — подбод­рил я ее.

— Пошел ты!..

Она нарочно разговаривала со мной как можно более грубо, но я старался не обращать внимания на оскорбления. Я понимал, что Сьюзен испуганна и растерянна, поэтому, учитывая обстоятельства, ее реакция была вполне понятной.

Кроме того, я слишком любил ее, чтобы рассер­диться по-настоящему.

Тем временем Сьюзен достала из холодильника бутылку пива «Корона» и запила им лекарство.

— Сейчас почти четыре часа утра, — заметил я. — Для пива еще немного рановато.

— Ну и что?

— А то, что ты еще даже не завтракала.

Сьюзен слегка пожала узкими плечами.

— При чем тут это?

— Алкоголь, принятый на голодный желудок, разрушает твой организм.

— А-а, заткнись ты!..

Держа в руке холодную бутылку «Короны», кото­рая, как я предполагаю, успокаивала боль в обож­женной ладони, Сьюзен подошла к укрепленному на стене телефону и сняла трубку.

Я отключил встроенные в стену динамики и заго­ворил с нею через слуховую мембрану телефона:

— Послушай, Сьюзен, почему бы тебе наконец не взять себя в руки и не выслушать меня? Я все объяс­ню...

— Быть может, ты контролируешь дом, но ты не можешь управлять мной, грязный сукин сын! — от­резала она и швырнула трубку на рычаг.

В ее голосе было столько горечи!

Определенно, я заблуждался, когда считал, что мы легко поладим.